ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ СОВРЕМЕННОСТИ

Латинская формула

Под "системой" обычно понимается упорядоченная совокупность

элементов, отличающихся функциональной взаимозависимостью.

менительно к политике это означает, что все ее составляющие внутрен-

не связаны между собой и взаимодействуют в рамках определенного

общего "кода". В древневосточных обществах, где стабильность высту-

пала в качестве высшей ценности, от политической системы требова-

лись в первую очередь высокая упорядоченность и сглаженность.

Но современные высокодинамичные общества, характеризующиеся

постоянными изменениями баланса сил и интересов и ориентацией на

прогресс, предъявляют иные требования к политике. Противоречивость

этих требований состоит в том, что, с одной стороны, политика понима-

ется как разновидность социальной технологии, посредством которой

люди надеются перерешить свою судьбу и улучшить общественный

статус; с другой - она же понимается как способ упорядочения общест-

венных отношений и укрощения опасных стихий силами законной вла-

сти. Словом, политическая система решает проблему обеспечения об-

щественной динамики в цивилизованных рамках стабильности и закон-

ности.

Проблема состоит в том, чтобы понять специфику этрй динамики и

этой стабильности. Сегодня справедливо считается, что гражданское

общество представляет собой саморазвивающуюся и самоорганизующую

систему, имеющую источники роста внутри себя. Означает ли это, что

его обращения к политике носят спорадический характер, а государству

по-прежнему отводится роль "ночного сторожа"?

Подобная установка классического либерализма периодически дает о

себе знать (совсем недавно она была импортирована и в Россию), но

существа дела она все же не отражает. В целом эта установка связана с

просвещенческими иллюзиями относительно "естественного состояния"

общества и "естественного человека".

Ритуал и аскеза, сословные перегородки и иерархии - все это про-

светителями XVIII в. рассматривалось как "искусственные" рамки,

стесняющие энергию и инициативу "прирожденных предпринимателей".

Предполагалось, что новое буржуазное общество социализирует чело-

века таким, каков он есть - с его "разумным эгоизмом", стремлением к

счастью, желанием быть самому себе хозяином. От него не требуется

ничего сверх того, что укладывается в рамки разумного эгоизма: ника-

ких "подвигов святости" - героики, жертвенности, самоотверженности.

В этом состоит, наверное, самая устойчивая иллюзия буржуазной

эпохи. Эта эпоха не проблематширует общественное бытие человека:

во-первых, все социальные связи она сводит к минимуму (концепция

"робинзонады"), а во-вторых, считает обеспечение этого минимума само

собой разумеющимся. Однако весь опыт перехода от традиционного к

современному обществу свидетельствует, что самой трудной проблемой

является социализация посттрадиционного человека.

Традиционный человек был социален: соблюдал нормы общежи-

тия - в силу своего почти полного подчинения традиции и авторитету

старших. Его лояльность и долготерпение в значительной мере базиро-

вались на представлениях о незыблемости мироздания. "Аллах предо-

пределил меры творения за пятьдесят тысяч лет до того, как Он сотво-

рил небо и землю..." Это отрывок из мусульманского источника (Хадис

Муслима), отражает общую для всех традиционных социумов презумп-

цию незыблемости земного порядка как причастного к высшему - бо-

жественному и космическому.

В посттрадиционном обществе человек открывает свою свободу в

истории. И как всегда бывает в таких случаях, эйфория первооткрытия

сопровождается завышенными ожиданиями и иллюзиями всевозможного.

Кроме того, крушение традиций и норм сопровождалось (и сопровожда-

ется сегодня в обществах, переживающих посттрадиционную фазу) вы-

свобождением таких асоциальных стихий и энергий, которые далеко

выходят за рамки "разумного эгоизма" и грозят разрывом самой ткани

человеческих отношений.

своей общественной стабильностью либо традиции - пока она жива и

регулирует их отношения, либо государству как центральному звену

политической системы, упорядочивающей и укрощающей вырвавшиеся

наружу общественные стихии.

В некотором смысле можно сказать, что в обществе тем больше

места занимает политика, чем меньше места осталось в нем для церкви,

традиции и семейного авторитета.

В посттрадиционном обществе не меньше политики, как предпола-

гала либерально-просвещенческая концепция "естественного человека",

а больше политики, ибо высвобождающиеся из-под традиционной опеки

личностные энергии подлежат регулированию посредством особых по-

литико-правовых технологий. Это не означает, что все виды социальной

энергетики, высвобожденной в результате крушения традиционализма,

попадают в сферу собственно политического регулирования. Между

политической системой и системой гражданского общества развертыва-

ется своего рода стратегическая игра, в которой роли и позиции парт-

неров постоянно меняются.

Сравнительный анализ различных посттрадиционных обществ пока-

зывает, что существует несколько типов такой игры, отражающих как

особенности культурно-цивилизационного пространства, так и особен-

ности исторического времени. Выделим несколько таких типов:

классический либеральный, или представительский;

модернизационный;

постмодернистский.

Каждому из этих типов взаимоотношений между государством и об-

ществом соответствует и свой тип политической системы.

Однако существуют и универсальные задачи для любой из них. Каж-

дая из них отражает тот факт, что целостность и устойчивость челове-

ческих обществ - не природная особенность и бесплатный дар, а пред-

ставляют собой проблему, способную периодически обостряться и все-

гда требующую специальных усилий и решений.

Американский специалист в области теории политических систем

Д.Истон рассматривает любую из них как "механизм производства обще-

ственного порядка, достигаемого путем преобразования известных фак-

торов (входов) в известную форму продукции (выходы), которые назы-

ваются политикой, - решениями и мерами, инициируемыми властью"1.

Таким образом, политическая система в современном обществе вы-

ступает не столько как механизм закрепления однажды сложившегося

общественного порядка, а как способ производства общественного

порядка, лишенного традиционных гарантий.

Из каких подсистем складывается эта система производства порядка?

Специалисты обычно выделяют следующие подсистемы ("технологи-

ческие звенья"), в совокупности дающие конечную продукцию - обще-

ственный порядок:

согласование целей глобального уровня (национальные цели, при-

оритеты и проекты будущего);

интеграция различных групп (в том числе региональных и этниче-

ских сообществ) путем нахождения баланса их интересов;

легитимация - непрерывное обеспечение согласия общества призна-

вать верховенство власти посредством специфических процедур, под-

тверждающих ее законность.

Конечным продуктом политической системы как специфического

типа общественного производства является политическая нация — сооб-

щество, живущее в едином политико-правовом пространстве, законы и

нормы которого признаются универсальными, невзирая на классовые,

этнические, конфессиональные и другие различия.

Как следует из вышесказанного, правила посттрадиционной полити-

ческой системы запрещают смешивать такие понятия, как этнос и поли-

тическая нация. Политическая нация — понятие нейтральное по отноше-

нию к этническим и конфессиональным различиям, которые в таком

случае лишаются собственно политического статуса и приобретают

сугубо социокультурное содержание. Там, где политической системе

удалось произвести свой "конечный" продукт - политическую нацию,

общества успешно решают важнейшую задачу: формулировку нацио-

нальной цели, национального интереса, безопасности и приоритетов.

Бели общество выстроило свою идентичность как интегрированный

политический субъект, то власть формулирует национальные цели, не

боясь обвинений в "национализме", "шовинизме" и т.п.

В России на протяжении XX в. по меньшей мере дважды прерывался

процесс образования единой политической нации. Каждый раз силы,

заинтересованные в том, чтобы "любой ценой" свалить старую власть,

не останавливались перед тем, чтобы развязать импульсы этнического

сепаратизма. С этой целью этносам придавался политический статус

нации с сопутствующими правами "на самоопределение вплоть до отде-

ления".

В 1917-1918 гг. эту процедуру "ренационализации" единого полити-

ческого пространства осуществляли большевики, с 1991-1992 гг. -

"демократы", выведшие Россию из состава СССР и обратившиеся с

призывом ко всем национальным автономиям: "берите столько сувере-

нитета, сколько сможете взять".

В результате цивилизованный процесс производства единой полити-

ческой нации снова был остановлен и новое государство - Российская

Федерация до сих пор не в состоянии выстроить свою целостность в

качестве единого политического субъекта, имеющего свои цели и инте-

ресы в мире, свое видение будущего, свои ценности и приоритеты. На-

ша политическая элита никак не может уяснить себе, что современные

государства не бывают многонациональными. Они, как правило, яв-

ляются полиэтническими, что не мешает им вести себя как единые

политические нации. Везде, где этнический плюрализм перерастает

социокультурные рамки и этносы начинают вести себя по правилам

политических субъектов - наций, государственное единство ставится

под вопрос.

В Российской Федерации процессы формирования политического

самосознания этносов уже, по-видимому, невозможно повернуть вспять.

Это приводит к серьезным деформациям в политической системе. Во-

первых, нарушается равенство субъектов федерации - национально-

территориальные субъекты получают больше прав, чем административ-

но-территориальные, и к тому же оказываются неравными между собой.

Это и понятно: национально-территориальные субъекты, в которых

"титульная нация" составляет меньшинство, ведут себя не так, как те,

где эта "нация" образует большинство населения.

Во-вторых, нарушается равенство гражданских прав в национальных

регионах: представители "титульной нации" требуют преимуществ и,

как правило, в той или иной форме их получают. В результате вместо

современного единого гражданского общества, не знающего политиче-

ских привилегий, возникает новое квазисословное общество, раздирае-

мое взаимными подозрениями и разделенное политическими привиле-

гиями.

Теперь рассмотрим, как вышеперечисленные общие функции пост-

традиционной политической системы интерпретируются и осуществля-

ются в представительской, модерншационной и постмодернистской ее

разновидностях.