<<
>>

1.5. Предпринимательство социалистического периода

Октябрьская революция — это начало нового этапа в социально-экономической жизни страны. Можно с уверенностью сказать, что большевики считали главной задачей уничтоже­ние частной собственности и предпринимательства.
Основная часть партийных деятелей была уверена, что когда на смену частной придет общественная собственность, то возникнет воз­можность управления страной из единого центра по единому хозяйственному плану. Производство будет осуществляться ради удовлетворения потребностей людей, из него уйдет мотив прибыли, а значит, не будет смысла считать затраты. Главное — удовлетворить общественные потребности, а каковы будут из­держки — это неважно.

Германская милитаризованная экономика была для многих видных большевиков образцом для подражания. В. И. Ленин пи­сал, что для победы нового строя нужно соединить германскую экономическую систему — это "последнее слово современной крупнокапиталистической техники и планомерной организации" с Советской властью.

Был взят курс на полное уничтожение свободного рынка, а В. И. Ленин дал указание расстреливать спекулянтов на месте преступления.

Тем временем в сельской местности после "Декрета о земле" крестьяне сами создавали земельные комитеты, волостные советы и активно делили помещичьи, удельные, казенные и монастырские земли. Шла конфискация земли и имущества у кулаков.

Следует заметить, что в царской России кулаком называли сельского торговца-перекупщика, занимавшегося скупкой и перепродажей зерна. В. И. Ленин считал кулаками капиталисти­ческих предпринимателей в сельском хозяйстве, применявших наемную рабочую силу. При таком подходе исчезает объектив­ный принцип и все зависит от эмоциональной оценки того, кого следует относить к кулакам. Ленин говорил, что "кулаки — это самые зверские, самые грубые, самые дикие эксплуататоры".

Справедливости ради следует заметить, что особенности сельского труда заставляли крепкого крестьянина привлекать время от времени наемных работников; в то же время так назы­ваемый батрак мог иметь свое хозяйство и на заработанные от подработки деньги нанять плотника для постройки амбара.

Но по градации Ленина оба они могли быть отнесены к кулакам.

В результате осуществления Столыпинской реформы чис­ло хозяйств, применявших в разных объемах наемный труд, достигло ко времени Октябрьской революции около 3 млн. Они владели 80 млн га сельскохозяйственной земли. На одно такое хозяйство приходилось в среднем примерно 26,5 га земельных угодий, средний же размер остальных крестьянских хозяйств не превышал 2-3 га. В. И. Ленин бил тревогу: "Если кулак останется нетронутым, ... то неминуемо будет царь и капиталист".

Было дано указание "урезать кулаков". Для этого были мо­билизованы бедняки. Но если учесть, что все желавшие работать получили после Октября землю, то к бедноте в первую очередь относились лодыри, пьяницы, те, кто не желал трудиться. С июня 1918 г. Комитеты бедноты за полгода своего существования рек­визировали более 50 млн га земель у кулацких хозяйств, а также все сельскохозяйственные машины, значительную часть рабо­чего и продуктивного скота. К концу 1918 г. у кулаков осталось 30 млн га земли, т. е. по 8,6 га на хозяйство, а на одно крестьянское хозяйство приходилось уже 15 га.

Таким образом, если в промышленной и финансовой сфе­рах в первые годы Советской власти шло быстрое вытеснение частного капитала, крупных предпринимателей, то в сельском хозяйстве, наоборот, была открыта "зеленая улица" мелкому крестьянскому предпринимательству. Но принципиальная установка на свертывание товарного производства оставалась. А поскольку крестьяне не хотели отдавать свою продукцию даром, то зерно и другие продовольственные продукты приходи­лось изымать у крестьян по разверстке при помощи специальных продотрядов из вооруженных рабочих. Крестьяне не хотели сдавать хлеб даже под промышленные товары, выдававшиеся при выполнении плана разверстки; немного было и желающих оказать помощь продотрядам, т. е. выявить запасы хлеба у со­седей, хотя такие действия материально стимулировались.

Короче говоря, крестьянин никак не хотел проникнуться со­циалистическими идеалами и стремился торговать, обменивать продукты своего труда.

Тогда в феврале 1919г. вышло в свет "По­ложение о социалистическом землеустройстве и о мерах пере­хода к социалистическому земледелию". По этому документу все виды единоличных хозяйств были объявлены изжившими себя и подлежали замене новыми социалистическими формами хозяй­ства: совхозами, колхозами, производственными коммунами. Но крестьяне такую установку партии встретили без энтузиазма, в новую жизнь идти не хотели. Несмотря на государственную поддержку совхозов и колхозов, в годы Гражданской войны воз­никло всего несколько тысяч таких объединений.

Во времена так называемого военного коммунизма, с 1918 по 1921г., сложились и функционировали различные директивные органы во главе с Советом труда и обороны. Они стремились руководить производством продукции, распределением матери­альных ресурсов, продовольствия, транспорта и рабочей силы. Так выполнялась вторая программа партии, принятая в марте 1919 г. и ставившая целью "неуклонно продолжать замену тор­говли планомерным, организованным в общегосударственном масштабе распределением продуктов". В результате уничтоже­ния реального товарно-денежного обмена, свободы торговли, предпринимательства десятки тысяч тонн дефицитных товаров портились и уничтожались, не дойдя до потребителя. В хозяйстве страны возникли неизбежные рассогласования. Так, на Урале был случай, когда в одной губернии люди ели овес, а в другой — лошадей кормили пшеницей, поскольку местные губернские продкомы не имели права обменять друг у друга овес на пшени­цу. Этот пример привел Л. Д. Троцкий на одном из партактивов, характеризуя состояние дел в экономике.

Результатом государственного регулирования явилось не планомерное и пропорциональное развитие экономики страны, как предполагалось, а полный хаос и анархия. Централизованные плановые задания выполнялись на 510%. В 1920 г. по сравне­нию с 1917 г. добыча угля снизилась в 3 раза, выплавка стали — в 16 раз, производство сахара — в 10 раз. Продовольственный паек заводского рабочего составлял 225 г хлеба в день.

Несмотря на тотальную продразверстку, хлеба и другого продовольствия катастрофически не хватало. В то же время действовали законы рынка: процветала спекуляция. Власть решительно пресекала "мешочничество", "хлебную спекуля­цию" во имя партийной доктрины, выставляла заградительные отряды, устраивала облавы.

В1920и1921гг. в значительной части зернопроизводящих районов начался массовый голод. Это явилось результатом неурожая и политики "военного коммунизма", загнавшей эконо­мику в тупик. Нарастала политическая неустойчивость, массо­вый характер приобретали выступления народа против власти. Вожди революции лихорадочно искали выход из сложившейся серьезной ситуации. В. И. Ленин писал тогда: "Мы рассчитыва­ли — вернее будет сказать, предполагали, без достаточного, впрочем, расчета — непосредственными велениями проле­тарского государства наладить государственное производство и распределение продуктов по-коммунистически в мелкокре­стьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку". Именно тогда возникла идея перехода к новой экономической политике.

НЭП не означал полного поворота к рыночной экономике. Это была политика некоторой либерализации экономической жизни. На X съезде партии, где речь шла о новом курсе, всячески подчеркивалось, что государственный контроль над экономикой сохраняется. В. И. Ленин и его соратники стояли на своем: свобода торговли неминуемо приведет к реставрации капитализма.

Поэтому были сделаны лишь некоторые послабления част­нику: введен продналог вместо продразверстки, разрешены торговля и кустарные промыслы, мелкая промышленность и торговые предприятия были денационализированы и переданы частникам. Одновременно крупные предприятия (тресты, син­дикаты) были переведены на хозрасчет, т. е. вынуждены были учитывать затраты и соизмерять их с результатами. Главным показателем стала прибыльность производства. Получили рас­пространение концессия и аренда.

Результаты такого поворота к рынку сказались очень бы­стро.

В 1922-1923 гг. было заготовлено почти 6 млн т зерна, из них 3,9 млн т — по продналогу, два с лишним млн тонн — путем свободной закупки. В 1923-1924 гг. заготовлено 6,8 млн т зерна, в 1925-1926 гг. — 8,9 млн т, в 1926-1927 гг. — 11,3 млн т. Причем в 1926—1927 гг. натуральный налог был отменен, и приведенные цифры относятся только к свободной закупке. Уже в 1922 г. российский хлеб снова появился на мировом рынке. Снабжение продовольствием в стране устойчиво улучшалось. Развитие ры­ночных отношений разбудило предпринимательскую жилку в крестьянстве, а ведь оно составляло основную часть населения. В России в то время очень активно шли процессы добровольного объединения крестьян в кооперативы.

В 1925 г. в сельской местности имелось 55 тыс. кооперативов, объединявших 7 млн пайщиков, а к 1929 г. в разные виды коопе­ративов входило уже свыше 28 млн пайщиков. Практически все более или менее нормально функционировавшие крестьянские хозяйства состояли пайщиками одного или нескольких коопе­ративов. При этом полностью сохранялись их хозяйственная самостоятельность и юридическая свобода хозяйствования.

Такие отрасли, как хлопководство, льноводство, выращи­вание сахарной свеклы, почти полностью функционировали на началах кооперативной организации сбыта, снабжения, хозяй­ствования. В районах молочного скотоводства кооперацией было охвачено до 90% крестьянских хозяйств.

Через кооперацию государственные заготовительные орга­ны закупали до 80% зерна, весь урожай хлопка, льняных волокон, почти всю сахарную свеклу.

В годы НЭПа широко развернулась система контракции как форма встречной торговли промышленными товарами. До 70% тканей, все сельхозмашины, преобладающая часть инвентаря, молодняк породистого скота и другие товары поступали по до­говорам контракции через кооперацию. Возродилась и коопе­ративная обрабатывающая промышленность: маслодельные, сыродельные, табачные, сахарные, консервные предприятия. Их продукция поставлялась не только в госторговлю, но и на внешний рынок.

Государство не позволило возродить инвести­ционные и коммерческие банки, однако было разрешено образо­вание кредитных товариществ. Они взяли на себя значительную часть кредитного оборота кооперации, а значит, сняли нагрузку с государственного бюджета.

Благосостояние людей в эти годы росло как в городе, так и в деревне. Казалось, что результаты НЭПа — лучший аргумент в споре планового и рыночного начала.

Но хотя В. И. Ленин говорил, что НЭП рассчитан на длитель­ный период, в воздухе витала неуверенность в долгосрочное™ такого курса. Ведь государство всячески ограничивало частников через политику цен и налогов, не пускало их в ведущие отрасли промышленности, а партийная пропаганда постоянно напоми­нала, что частник — это только попутчик в деле строительства социализма, но в новом обществе места для него нет.

НЭП был введен для успокоения населения, уставшего от войн и разверсток, начатых еще в 1916 г. Частные предприни­матели обосновались там, где государство не могло обеспечить потребности населения. Разбогатев, они не хотели вкладывать деньги в расширение своего дела из опасения за свое будущее. Поэтому они все больше тратили на себя, буквально погрязли в кутежах и роскоши. Разгульное поведение "нэпманов" в те годы показывает, что все они чувствовали неустойчивость и недолго­вечность своего процветания.

Уже в 1922 г. В. И. Ленин на съезде партии заявил: "Мы год отступали. Мы должны теперь сказать от имени партии: достаточно! Та цель, которая отступлением преследовалась, достигнута. Этот период кончается или кончился. Теперь цель выдвигается другая — перегруппировка сил".

В том же 1922 г. Советское правительство отказалось пла­тить по дореволюционным займам и несколько ослабить госу­дарственную монополию внешней торговли. Капиталистические страны, желавшие торговать с Россией и инвестировать в нее капитал, после такого решения Советской власти побоялись со­трудничать с ней. Так Россия в значительной степени лишилась источников внешнего финансирования.

В 1923 г. были установлены государственные цены на пред­меты потребления, причем на таком уровне, что возник неэквива­лентный обмен между городом и деревней в пользу промышлен­ности и в ущерб сельскому хозяйству. Но в обществе сохранялись еще силы, которые выступали за политику здравого смысла. В 1922—1925 гг. шла выработка новой концепции планирования группой специалистов во главе с Н. Д. Кондратьевым, директором Института конъюнктуры. Н. Д. Кондратьев и его соратники соста­вили план развития сельского и лесного хозяйства Наркомзема РСФСР на 1923-1928 гг. Основополагающим принципом плана было признание и развитие всех форм хозяйствования — от единоличных до коллективных. Главным образом план опирался на возможности мелких индивидуальных хозяйств, в то время преобладавших. Предусматривалось формирование крупных хозяйств в Поволжье и на Северном Кавказе по типу американ­ских фермерских хозяйств. Эта концепция, по сути, предвос­хитила индикативное планирование, появившееся на Западе. Н. Д. Кондратьев видел в государственном плане по возможности точный прогноз будущего движения народного хозяйства. При этом в экономике предполагалось действие рыночных связей, государственное вмешательство сводилось к минимуму. Наряду с новой концепцией социалистического планирования сохранила свое значение и старая традиционная трактовка единого хозяй­ственного плана с административными рычагами воздействия на производство и распределение продуктов. При обсуждении контрольных цифр народного хозяйства СССР на 1925-1926 гг. победила концепция административного планирования без включения рыночных механизмов. С этого времени начинается постепенное угасание НЭПа и рост влияния Госплана, партийной и государственной бюрократии. 24 марта 1926 г. Совет труда и обороны принял решение о разработке пятилетних планов. По сути, это были планы для государственного сектора экономики. Но где было взять средства для намеченного рывка в индустриа­лизации страны?

Между тем частный сектор демонстрировал все возрастаю­щую эффективность. Парадоксом выглядело то, что накопленные средства предприниматели (в значительной степени это были крестьяне) не могли инвестировать в собственное производство. Существовали ограничения на сделки государственной промыш­ленности с частным сектором, промышленность была маломощ­ной и не могла дать достаточно средств производства.

Все, что нам известно теперь о НЭПе, свидетельствует, что этот период не был триумфом частного предпринимательства, как принято изображать в нашей прессе. В действительности НЭП — это боязливая попытка Советской власти решить свои проблемы за счет частника, не давая ему свободно дышать и развиваться, всячески урезая и ограничивая его, демонстрируя ему, "кто в доме хозяин". В 1928 г. доля частного капитала в про­мышленности была всего около 18%, а в торговле — около 24%. К 1928 г. страна так и не достигла уровня 1913 г. в производстве основных видов питания.

Немаловажно и то, что в последние годы НЭПа настолько расцвела коррупция среди государственных служащих, что надо было предпринимать какие-то меры. В стране, где всегда было сильно государство и чиновничество, бюрократия в те годы получила новый импульс развития, так как именно она давала разрешения и льготы частнику, распределяла "государственный пирог". Реальная жизнь все дальше уходила от социалистиче­ской идеи. На этом фоне многие партийные деятели высказались за перелом в политике, за возврат к "чистоте марксистско- ленинского учения".

Все эти причины привели к тому, что в конце 20-х гг. XX в. власти полностью отказались от рыночных отношений и перешли к тотальным административно-командным методам воздействия на экономику. С 1927-1928 гг. начинается новое наступление Советской власти на предпринимателей, и прежде всего в деревне.

В те годы удельный вес колхозов в общем объеме валовой продукции сельского хозяйства был невелик — всего 2%. Кре­стьяне не хотели вступать в колхозы, несмотря на пропаганду и оказание коллективным хозяйствам материальной помощи. В основе ленинского кооперативного плана 1923 г. лежали прин­ципы добровольности и постепенности.

К 1928 г. эти принципы были полностью пересмотрены. На­чалось тотальное наступление на сельских предпринимателей. Во-первых, Сталин дал указание применять по отношению к крестьянам, задерживающим продажу хлеба государству, статьи Уголовного кодекса о спекуляции. Но если учесть, что в 1926—1927 гг. были существенно снижены закупочные цены на хлеб и повышены цены на сельскохозяйственные машины, а также увеличены налоги на зажиточных крестьян, то нетрудно понять, почему начали возникать затруднения с заготовками хлеба.

Во-вторых, было запрещено возвращать земельные наделы и имущество крестьянам, пожелавшим выйти из колхоза.

В-третьих, в мае 1929 г. было опубликовано постановление СНК СССР о признаках кулацкого хозяйства. Теперь к кулацким хозяйствам могли быть отнесены не только те, которые приме­няли наемный труд, но и хозяйства, имеющие машины с меха­ническим двигателем, крупорушки, мельницы, шерстобитки, постоянно или временно сдававшие внаем помещения и маши­ны, занимавшиеся торговлей, посреднической деятельностью. В результате подавляющее большинство крестьян в одночасье перекочевало из разряда мелких и средних в разряд кулаков со всеми вытекающими последствиями. Кулаки были объявлены классовыми врагами, подвергнуты репрессиям. Их хозяйства были разорены, имущество конфисковано.

Сталин неоднократно повторял, что в деревне зажиточных крестьян около 5%, особо богатых — 2-3%. Так и устанавлива­лись планы (!) по раскулачиванию: примерно 2—3% хозяйств по каждой деревне. Но негласно началось соревнование среди пар­тийных руководителей. Раскулачивали по 10—15% крестьянских дворов, а кое-где и по 20%.

Всего было ликвидировано более 3 млн индивидуальных хозяйств. Если учесть, что в то время крестьянская семья на­считывала не менее 7 человек, то под репрессии попало более 20 млн человек. Они были изгнаны со своей земли, потеряли имущество. С Северного Кавказа, где крестьяне оказали ярост­ное сопротивление, в 1932 г. было переселено на север страны население нескольких станиц. Большинство же раскулаченных было отправлено на Северный Урал и в Северо-Восточную Сибирь. Их заставляли валить лес, добывать руду. Жили они в шалашах и бараках, гибли от недоедания, болезней, непосильной работы. Очень немногие через десятилетия вернулись обратно, к нищенской жизни в селе.

На Украине, Дону, Кубани, в Поволжье, на Южном Урале и в Казахстане к зиме 1932-1933 гг. разразился голод. Люди вы­мирали целыми деревнями. Голодающие пытались пробраться в смежные области России и Белоруссии. По указанию Сталина и Молотова на административных границах против них были выставлены заградительные отряды, их ловили и возвращали обратно на верную смерть. Люди ели траву, древесную кору, конскую упряжь, лошадей, собак. Некоторые источники утверж­дают, что были случаи людоедства и трупоедства. По различным оценкам, от голода тогда погибло от 4 до 10 млн человек. И все это было названо коллективизацией.

Наряду с разгромом товарного производства в деревне быстро уничтожались кустарная промышленность и частная оптовая торговля. Частник не мог больше получить банковский кредит, непомерными стали налоги. К 19 3 3 г. удушение частного предпринимательства в городе и деревне было завершено.

Был взят курс на развитие крупных форм производства в сельском хозяйстве и промышленности, на фондовое распре­деление ресурсов. В 30-е гг. XX в., когда ускоренными темпами развивалась промышленность, основные фонды выросли в два раза, а фондоотдача снизилась, расход материалов на единицу продукции возрос. Все это свидетельствовало о снижении эф­фективности экономики.

Уже тогда начала формироваться отраслевая структура производства, направленная не на повышение жизненного уров­ня, а на усиление военной мощи. Основной объем капитальных вложений стал направляться на развитие приоритетных отрас­лей, главным образом в оборонную промышленность и связанные с ней машиностроение, добычу руды, энергетику. А производство товаров народного потребления стало хронически отставать от нужд общества.

Сформировалась дисциплина подневольного труда, основан­ная на репрессиях и страхе. С 1938 г. были введены наказания за опоздания, с 1940 г. никто не мог по своей воле поменять место работы. Нарушение этого закона каралось тюрьмой. Тюремное наказание полагалось за прогулы и опоздания на работу.

Вполне естественно, что при таких условиях не было ни­какого экономического роста, а в ряде отраслей в конце 30-х гг. XX в. наблюдался спад производства, росла техническая от­сталость. Налицо была картина экономического кризиса. Но тут началась война, которая "спасла" социалистическую экономику. Недаром административные методы называются командными. В чрезвычайных условиях социалистическая плановая эконо­мика действует очень эффективно, так как позволяет сконцен­трировать все усилия на одном направлении.

Во время войны был ослаблен государственный контроль за частником. Сразу оживились колхозный рынок и мелкое кустарное производство. Эти скромные проявления предприни­мательства и рыночных отношений помогали людям выживать, обеспечивать себя самым необходимым.

После войны, несмотря на то что среди экономистов и госу­дарственных деятелей оставались сторонники допущения ры­ночных отношений под государственным контролем, партийная верхушка взяла курс на свертывание товарного производства. У сельских жителей были отняты "незаконно" вовлеченные в индивидуальный хозяйственный оборот в годы войны земли и возвращены колхозам. Колхозникам запрещалось держать мелкий домашний скот, были увеличены налоги на доходы от колхозного рынка.

К 1949 г. положение колхозников значительно ухудшилось. Вместо экономических методов были задействованы админи­стративные: ужесточение дисциплины, меры, затрудняющие выход из колхозов. Колхозники не имели паспортов, и свободное перемещение по стране для них было невозможно. Преобладала натуральная оплата труда ("за палочки", которыми отмечались отработанные в колхозе дни), отсутствовали пенсии. Это еще более снизило производительность труда в сельском хозяйстве и ухудшило положение в потребительском секторе экономики.

В первые годы Советской власти зажим рынка вызывал со­противление, явное и скрытое. Но постепенно предприниматели стали приспосабливаться к новым условиям. Так возникла и укрепилась структура, параллельная официальной экономике, использующая ее слабости, заполнившая все наиболее прибыль­ные "ниши" в хозяйственном обороте, — "теневая экономика", т. е. экономическая деятельность, не учитываемая официаль­ной статистикой и не попадающая под налогообложение.

В социалистической экономике всегда был дефицит товаров народного потребления, так как приоритетное развитие полу­чили отрасли тяжелой промышленности. Правда, после смерти Сталина пришедший к власти Г. М. Маленков провозгласил курс на ускоренное развитие легкой промышленности, произ­водство товаров народного потребления. Но этот курс был вскоре свернут под напором директоров крупных предприятий. Тогда, в 50-е гг. XX в., началось производство дефицитных товаров в подпольных цехах. Получили распространение и сверхурочные работы на неучтенном ("левом") сырье в цехах госпредприятий. Полученная прибыль вновь инвестировалась в производство в том же цехе или использовалась для развития новых выгодных сфер приложения капитала. А выгодными были все области деятельности, имеющие выход на потребительский рынок.

Теневое предпринимательство не могло обходиться без содействия государственных органов. Нужны были машины, сырье, оборудование. Для того чтобы получить лимитированные фонды, предприимчивые люди подкупали работников Госплана и Госснаба. Нужен был сбыт — и за определенную мзду находили лазейку для реализации подпольной продукции в государствен­ной торговле. Нужно было давать взятки даже контролерам из

ОБХСС, работникам правоохранительных органов и местных органов власти. Шаг за шагом теневое предпринимательство стало переходить от платы различным государственным и партийным функционерам за разовые конкретные операции к выплате постоянного содержания, доли от своей прибыли. По­степенно сформировались прочные деловые связи теневиков со структурами власти.

70-80-е гг. XX в. — это расцвет теневой экономики. Целые отрасли народного хозяйства — заготовка и переработка хлоп­ка, местная и легкая промышленность, бытовое обслуживание населения, государственная торговля и общепит — были в зна­чительной степени вовлечены в теневую экономику.

Причины существования теневого бизнеса следует искать в том, что административно-командная система не в состоянии сбалансировать отраслевую структуру экономики, обеспечить соответствие производства и платежеспособного спроса. Социа­листическое планирование постоянно порождало нестыковку госзаказов и их ресурсного обеспечения. Однако плановые зада­ния и в промышленности, и в торговле надо было выполнять лю­бой ценой, иначе можно было лишиться руководящего кресла.

Торговля из сферы обмена превратилась в сферу распре­деления дефицита. За нужные товары люди платили суммы, в 2—3 раза превышающие государственную цену. В спекуляции, этом криминальном явлении, все же можно увидеть уродливое проявление действия объективных экономических законов, которые прокладывают себе путь, несмотря ни на какие прегра­ды. Неудовлетворенный платежеспособный спрос обязательно рождает предложение: всегда найдутся предприимчивые люди, желающие заработать на дефиците. "Черный" рынок в Советском Союзе, в отличие от цивилизованных стран, удовлетворял не какие-то пристрастия и пороки (вроде наркотиков и казино), а на­сущные повседневные потребности людей в одежде, обуви и даже книгах. Таким образом, он являлся экономическим инструментом, компенсировавшим нехватку жизненно важных товаров.

В отличие от плановой теневая экономика была по- настоящему рыночной, конкурентной системой. Поэтому у нее на вооружении были все достижения маркетинга, армия изо­бретателей и рационализаторов, не нашедших применения в "светлой" экономике. Теневики чутко реагировали на все изме­нения платежеспособного спроса по группам населения, стре­мились воплотить достижения научно-технического прогресса и веяния моды. В результате теневая экономика сформировалась как целостная система производства, распределения и обмена, которая сама себя воспроизводила на расширенной основе. Она существовала параллельно с легальной экономикой, восполняя негибкость, несбалансированность, нерентабельность созданного государством экономического "монстра".

Существует мнение, что теневая экономика к тому же в зна­чительной степени гасила инфляционные тенденции в советской хозяйственной системе, так как, во-первых, сокращала разрыв между растущим платежеспособным спросом (особенно в 70-е гг. XX в., когда в страну хлынули нефтедоллары) и неадекватным пред­ложением со стороны государственного производства, а во-вторых, часть баснословных прибылей теневого бизнеса уходила в тезавра­цию (переводилась в драгоценности), а то и просто закапывалась в саду на даче, выпадая из реального денежного оборота.

Вместе с той положительной ролью, которую играло теневое предпринимательство в советское время, нельзя не сказать о том, что подпольная рыночная экономика неизбежно приобре­тала криминальный характер. Но самое страшное, что теневая экономика постепенно начинает срастаться с организованной преступностью. Первоначально под угрозой насилия, похищения детей теневики вынуждены были отчислять часть своих доходов лидерам преступных групп. Затем в результате компромисса произошло сращивание этих сил. Теневики стали использовать профессиональных преступников для устранения конкурентов, контроля за соучастниками, нелегального сбыта продукции. Предприниматели стали привлекать уголовных преступников для своей охраны, брать в ссуду деньги для срочных нужд у "воров в законе" под большие проценты.

Положение усугублялось тем, что в 60-е гг. прошлого столе­тия в связи с провозглашением курса на строительство комму­низма было объявлено, что все преступные группировки в нашей стране уничтожены. В результате борьба с организованной пре­ступностью на долгие годы была свернута.

В конце 70-х — начале 80-х гг. XX в. в советском обществе полностью оформилась система, включающая в себя теневую экономику, организованную преступность и представителей всех ветвей власти. Настоящих, легальных предпринимателей эта система не терпела. Уже в годы перестройки стало известно о судьбах тех, кто в рамках социалистической законности уму­дрялся применять новые методы организации труда и на этой основе повышать благосостояние своих работников.

В начале 80-х гг. XX в. финансовыми органами были за­регистрированы 65 тыс. граждан, занимавшихся кустарно- ремесленными промыслами. Наиболее распространенными ви­дами кустарно-ремесленной деятельности были пошив и ремонт одежды, вязание, изготовление головных уборов, плотницкие и столярные работы, фотоуслуги, машинопись, транспортные услуги. Этими видами работ занималось 70% индивидуалов. Было зарегистрировано также 3,5 тыс. человек, занимавшихся частной практикой — врачебной, зубопротезной, адвокатской, репетиторством, руководством кружками. Еще 152 тыс. человек были зарегистрированы как лица, сдающие внаем жилье. Все эти виды индивидуальной трудовой деятельности компенсировали плохое качество услуг в государственном секторе, недостаток жилья и были полезны обществу. Тем не менее при различных ставках налогообложения разных групп частников средняя ставка составляла 25%. Для такого незначительного по объему производства налоговый пресс был очень силен, что свидетель­ствовало о незаинтересованности государства в развитии такого рода предпринимательства. К тому же за частниками зорко следили, чтобы их доходы не превысили норму, чтобы они не обогатились.

Вполне естественно, что индивидуалы широко практико­вали дачу взяток должностным лицам, чтобы откупиться от их пристального внимания. Значительная часть предпринимателей- одиночек уходила в "тень", не желая отдавать государству свои кровно заработанные деньги. По всей стране летом на строи­тельстве дач и коровников трудились бригады "шабашников" преимущественно из инженеров и студентов. "Левые" зара­ботки во внерабочее время были распространенным явлением среди медицинских сестер, санитарок, врачей, парикмахеров, таксистов, преподавателей. Сколько сдавалось жилья втайне от налоговых органов, можно только предполагать. Особенно распространена была сдача жилья внаем в Крыму и на Черно­морском побережье Кавказа, куда летом приезжало около 300 тыс. неорганизованных курортников. Многие тамошние семьи жили в основном за счет этого.

Следует вспомнить, что в 80-е гг. XX в. предприимчивые частники занимались выращиванием цветов, ягод, ранних ово­щей на продажу. Было немало и тех, кто разводил птицу и пуш­ных зверей (нутрию, норку) в своем приусадебном хозяйстве.

Чаще всего эти полезные обществу виды деятельности осуществлялись тайком. На колхозном рынке царствовали пере­купщики с фиктивными справками из колхозов. Они и близко не подпускали к рынку настоящих колхозников со своей про­дукцией. Милиция гоняла старушек с пучками молодой зелени. Время от времени правоохранительные органы, получив указа­ние сверху, начинали кампанию по разгрому теплиц и замеру дачных домиков на приусадебных участках. Все это громогласно называлось "борьбой с нетрудовыми доходами".

Весь опыт развития экономики в советский период свиде­тельствует о том, что власти неуклонно осуществляли курс на уничтожение частной собственности и свободных рыночных от­ношений. Но человеческая смекалка, предприимчивость все равно проявлялись в самых разнообразных, порой уродливых формах. Предпринимательство играло важную экономическую роль, компенсируя недостатки социалистической экономики, помогало осуществлению объективных экономических законов, снимало кризисные явления и социальную напряженность в обществе. Всем своим существованием оно продолжало доказывать, что единственно разумной, наиболее соответствующей потребностям людей является конкурентная рыночная экономика.

<< | >>
Источник: Валигурский Д. И.. Организация предпринимательской деятельно­сти: Учебник / Д. И. Валигурский. — 3-е изд. — М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», — 520 с.. 2012

Еще по теме 1.5. Предпринимательство социалистического периода:

  1. 2. Социалистические системы законодательства
  2. 18.1 .Осознаниенеобходимостирыночныхреформ для социалистической экономики. Модель рыночного социализма
  3. 5.1 Становление экономических субъектов в истории и логике российского капитализма
  4. § 4. Институциональная трансформация в переходный период
  5. 3.2. Советский период
  6. 2.2. Конституционное (государственное) право России в советский(социалистический) период
  7. § 3. Выделение основных сфер жизнедеятельности и учет их особенностей
  8. Рекомендуемая литература
  9. 3. Социалистические системы законодательства
  10. 3. Социалистические системы законодательства
  11. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  12. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  13. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  14. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  15. Правовая система Общая характеристика
  16. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  17. Гражданское и смежные с ним отрасли права
  18. Гражданское и смежные с ним отрасли права