9.2. ОБЩИЕ ТЕОРИИ НАЛОГОВ

Эта концепция была сформулирована в работах раннебуржуаз- ных мыслителей: Бенедикта Спинозы (1632—1677), Гуго Гроция (1583-1645), Томаса Гоббса (1588- 1679), Жан Жака Руссо (1712— 1778) и др. В России это направление представлял Александр Ни­колаевич Радищев (1749—1802). В этой теории проблема возник­новения налогообложения рассматривается сквозь призму приро­ды государства.

Более поздние версии теории обмена рассматривают государ­ство в качестве субъекта социально-экономических отношений, способствующего реализации коллективных потребностей граждан (общества). Поэтому государство может осуществлять функции хозяйствующего субъекта, иметь собственный (государственный) сектор экономики, призванный удовлетворять общественные по­требности. Налоги — это финансовый источник, обеспечивающий деятельность государства по удовлетворению коллективных по­требностей. Теория обмена обосновывает принудительность обло­жения, а также идеологически оправдывает расширение сферы деятельности государства, его регламентацию хозяйственной жиз­ни страны, рост налогов.

Теория обмена — это первое письменно сформулированное на­логовое учение. Далее мы рассмотрим множество более сложных и научно изощренных теорий. Одни из них будут лишь легкой мо­дификацией теории обмена, другие — построены из иных сообра­жений. Однако и сотни лет спустя это учение привлекает естест­венностью своих основ и находит приверженцев. Так, на ее основе осуществляли свои исследования поздние авторы, некоторые из них будут далее упомянуты в настоящей главе: Э. Селигмен, Р. Стурм, Л. Штейн, А. Шеффле, Ф. Нитти, А. Вагнер и др.

Еще позже теория обмена развивалась в работах Дж. Бьюкенена, Р. Лэмпмана (США), Д. Хикса, Д. Миддлтона (Великобритания), Д. Ойкена, Э. Шмаленбаха (ФРГ) и др. Их основной тезис: госу­дарство — это орган, стоящий над обществом, действует в интере­сах всего населения, а налоги выступают ценой за общественный порядок и внутреннее спокойствие, которое государство обеспе­чивает обществу. Слегка модифицированный тезис предлагает американский экономист Р. Лэмпман. По его мнению, налоги — не что иное, как трансфертные платежи, за которые плательщик получает те или иные услуги от государства.

Повторимся: у теории обмена находятся сторонники и сотни лет спустя после ее письменного оформления, в том числе и в Рос­сии. Так, первый отечественный профессиональный финансист Николай Иванович Тургенев (1789—1871), противник государ­ственного деспотизма во всех его проявлениях, предупреждал влас­ти о последствиях налогового произвола: «Налоги всякого рода... всегда более или менее вредны для богатства народного; и вслед­ствие умножения налогов народ делается не богатее, не прилежнее, не промышленнее, но только беднее... Налоги, или, определеннее сказать, дурные системы налогов, были одной из причин, как вид­но из истории, что нидерландцы сделались независимыми от Ис­пании, швейцарцы — от Австрии, фрисландцы — от Дании и, на­конец, казаки — от Польши.

Известный в 1920-х гг. наш соотечественник, крупный специ­алист в области налогообложения И.М. Кулишер написал: «По­добно тому, как мы оплачиваем купца за купленные у него товары,

адвоката за полученный совет, так мы платим и правительству за

**

его услуги» .

Впрочем, как основатели этого учения, так и тем более поздние его последователи не могли не отмечать принципиального отличия отношений обмена между покупателем и продавцом по поводу «обычных» услуг и налогоплательщиком и бюджетом по поводу услуг государства. В первом случае услуга оказывается в рамках гражданско-правовой сделки. Ее стороны юридически равноправ­ны, и ни одна из них не давлеет над контрагентом. Если покупате­ля не устраивают условия, выставленные продавцом, он купит услугу у другого. Аналогично продавец найдет нового покупателя, если первый откажется от его услуги.

С экономической точки зрения эта теория не выдерживает кри­тики. Действительно, обмен между населением и государством должен быть обменом эквивалентным. Для того чтобы убедиться

Тургенев Н.И. Опыт теории налогов // У истоков финансового права. М.,

1996. С. 213-244.

Кулишер И.М. Очерки финансовой науки. Пг., 1919. С. 75.

в его эквивалентности, следует оценить стоимость двух встречных потоков: с одной стороны, налогов, с другой — различных услуг государства. С первым потоком все обстоит просто, так как налоги уплачиваются в денежной форме. А услуги государства, при всей их полезности и необходимости для общества, вообще не могут иметь денежного эквивалента.

В равной мере и с позиций права эта теория несостоятельна. Она вроде бы предполагает заключение договора, где бюджет и некая категория налогоплательщиков являются юридически рав­ноправными сторонами, а режим обложения — есть результат их согласования.

Наконец, налоговая теория обмена небезупречна и с позиций социально-политических. Ее сторонники исходят из предположе­ния, что государство является социальным, поэтому оно выражает интересы общества; что никаких иных интересов, кроме как забо­титься об обществе, у государства нет и не может быть. Однако реальность далека от этой теоретической конструкции. Государ­ственному аппарату свойственно искусственно завышать свои по­требности, практически единственным источником финансиро­вания которых являются налоги. Поэтому почти всегда и везде обмен между государством и обществом оказывается далеко неэк­вивалентным, причем не в пользу последнего.

В отношениях же между плательщиком и государством обмен «услуга за налог» происходит на иных основаниях. Нормы, регу­лирующие эти отношения, не диспозитивны, как при обмене в рамках гражданско-правовых сделок, а императивны. Кулишер далее пишет, что обмен налогов на услуги государства осуще­ствляется «на особых основаниях, ибо никто не может отказаться от своего участия в платежах, как он не может отказаться от поль­зования общей охраной... Хотя эта сделка далеко не всегда явля­ется добровольной и еще реже справедливой, но все же это обмен, и в конечном счете обмен выгодный, ибо самое неспособное пра­вительство дешевле и лучше охраняет подданных, чем если бы каждый из них защищал себя самостоятельно и независимо от других» .

Атомистическая теория. Эта теория появилась в эпоху Просве­щения и явилась разновидностью теории обмена. Ее основополож­никами стали французские просветители Себастьен Ле Претр де Вобан (1633—1707) — теория «общественного договора», Шарль Луи Монтескье (1689—1755) — теория «публичного договора», Вольтер (1694—1778), Оноре Мирабо (1749—1791), а также англий­ский философ Томас Гоббс (1588— 1679).

Атомистическая теория, как и теория обмена, рассматривала изъятие налогов своего рода исполнением договора, заключенным между государством и его подданными, предметом которого явля­ется обеспечение охраны, защиты и иные услуги. Эти услуги могут быть как реальными, так и абстрактными, например, «спокойствие за охрану своего от посягательств имущества». Монтескье рассмат­ривал налогообложение как плату за право жить в цивилизованном обществе. По убеждению представителей атомистической теории, никто не мог отказаться от налогов так же, как и от пользования услугами, предоставляемыми государством. Убеждение это осно­вывалось на том, что налог выступал ценой общества за выгоды и мирную жизнь граждан.

Эта теория иначе называется договорной (теорией «обществен­ного договора», в рамках которого возникла теория «фискального договора»), по которой между обществом и государством суще­ствует своего рода договор. Согласно условиям договора государ­ство обязуется оказывать обществу оговоренные услуги, взамен же получает от него право устанавливать налоги. Иными словами, об­щество делегирует государству свое право на обложение общества налогом.

Та же теория другими ее представителями формулируется не­сколько иначе: налог есть установление даже не государства, а са­мого общества, осуществленное им через своих представителей — парламентариев.

Теория наслаждения и удобств. Эта теория явилась продолжени­ем идей рассмотренных выше учений. Известный швейцарский историк и экономист Жан Симонд де Сисмонди (1773—1842) в книге «Новые начала политэкономии, или О богатстве в его отно­шении к народонаселению» (1819) обосновал тезис о том, что на­логи есть цена, уплачиваемая гражданином за получаемые им от общества наслаждения и удобства. При помощи налогов гражда­нин, можно сказать, покупает не что иное, как наслаждение — от общественного порядка, правосудия, обеспечения защиты лично­сти, сохранности собственности и т.д.

Наслаждения доставляют также общественные работы, благо­даря которым можно пользоваться хорошими дорогами, широки­ми бульварами, не опасной для здоровья водой.

Теория налога как страховой премии. Ее также можно трактовать как развитие теории обмена. Впервые она была разработана анг­лийским историком и экономистом, родоначальником буржуазной классической политэкономии Уильямом Петти (1623—1687) в «Трактате о налогах и сборах» (1662). Дальнейшее развитие теория получила в работах английского экономиста Джона Рамсея Мак- Куллоха (1789—1864) и французского историка и государственного деятеля Адольфа Тьера (1797—1877). Согласно их представлениям, налоги — это страховой платеж, уплачиваемый плательщиками в казну на случай наступления какого-либо риска. К числу страховых случаев (рисков) относятся, в частности, нарушения обществен­ного порядка, преступления и т.д. Плательщики, являясь коммер­сантами, в зависимость от величины своих доходов страхуют свою собственность от войны, пожара, кражи и др.

Один из представителей теории налога как страховой премии французский экономист Э. де Жирарден (1806—1880) писал: «На­лог является почти единственным основанием, на котором поко­ится наше общество. Мы усиленно ищем вдали и в заоблачной выси социальные и политические реформы: важнейшие содержат-

Симонд де Сисмонди Ж. Новые начала политэкономии. М., 1897. С. 135— 149.

ся в налогах. Налоги, как мы понимаем, должны служить страховой премией, уплачиваемой подданными, чтобы застраховать себя от всякого рода риска, который мог им помешать в их владении и пользовании» .

Этот вид страхования принципиально отличается от обычного страхования тем, что плательщики уплачивают налоги не в расче­те на получение суммы возмещения при наступлении страхового случая, а чтобы профинансировать затраты правительства на обе­спечение обороны страны от внешней угрозы, охраны внутренне­го общественного порядка, правосудия, защиты прав и свобод граждан, их собственности и др.

Иная интерпретация учения о налоге как страховой премии со­стоит в том, что плательщик выступает как член общества взаим­ного страхования и обязуется уплачивать страховой взнос (пре­мию) пропорционально размеру своего дохода и имущества.

Классическая теория. Ее создателями явились два соотечествен­ника — основоположники английской буржуазной классической политэкономии Адам Смит (1723-1790), опубликовавший в 1776 г. фундаментальный труд «Исследование о природе и причинах бо­гатства народов», и Давид Риккардо (1772-1823), издавший в 1817 г. классическую работу «Начала политической экономии и налогового обложения». Основы этой теории затем были развиты такими выдающими учеными, как Жан Батист Сей (1767-1832), Джеймс Милль (1773-1836) и др.

Эта теория иначе называется теорией налогового нейтралитета, или классической (либеральной) теорией налогов. Ее очевидное отличие от предшествующих теорий состоит в глубине и обстоя­тельности научной проработанности, в более высоком научном уровне.

А. Смит обобщил и творчески развил идеи классической школы политической экономии, начало которой положил У. Петти. На­званный труд Смита состоит из пяти частей: теория стоимости и распределения доходов; капитал и его накопление; очерк эконо­мической истории Западной Европы; критика меркантилизма и изменение взглядов на экономическую политику; финансы госу­дарства.

Основополагающим положением классической теории налогов является доказательство тезиса, что налоги — это один из видов государственных доходов, которые должны покрывать затраты по

* Цит. по: Соболев М.Н. Очерки финансовой науки. Пг., 1925. С. 61.

содержанию государства, и что налоги не выполняют какой-либо другой роли в развитии общества. В рамках этой теории налоги не рассматривались ни как инструмент регулирования экономики, ни как страховой платеж, ни как плата за услуги государства.

Классическая теории в значительной степени разрабатывала технику налогообложения, а в более широком смысле — теорию рыночной экономики, которая функционировала в то время в са­морегулирующемся режиме.

Все выводы классиков о налогообложении основывались на более фундаментальном учении Смита о рыночной экономике. В условиях свободного рынка удовлетворение индивидуальных потребностей обеспечивается предоставлением со стороны госу­дарства хозяйствующим субъектам экономической свободы дея­тельности. Смит решительно выступал против вмешательства го­сударства в экономику. Однако он нисколько не обременял себя поисками аргументации этого важного постулата. По его мнению, экономическая свобода — лучший способ обеспечить максималь­ное удовлетворение потребностей.

А. Смит писал, что власти должны обеспечивать развитие ры­ночной экономики, охраняя право собственности. Для этого госу­дарству требовались соответствующие средства, но собственных доходов от государственной собственности явно не хватало. По­этому источником покрытия указанных расходов должны стать налоговые доходы. Иные расходы (строительство и содержание дорог, содержание судебных учреждений и др.) финансировались за счет взимания пошлин и сборов, уплачиваемых заинтересован­ными лицами. Смит считал, что, поскольку налоги носят безвоз­мездный характер, пошлины и сборы не должны рассматриваться как налоги.

Интересны суждения А. Смита и о системе налогов. В рамках разработанного им учения об эволюции государственных финансов он показал, что формирование налоговой системы происходит в государстве с достаточно высоким уровнем развития. Налоговую систему Смит определил как более или менее упорядоченное и систематическое изъятие части доходов самостоятельных хозяйст­вующих субъектов.

Классическая экономическая теория рассматривала экономику как устойчивую и саморегулируемую систему. Внутри ее спрос рождает предложение, и при переизбытке того или другого проис­ходит самоуравновешивание путем передвижения производителей в дефицитные отрасли хозяйства.

Напомним, что рассматриваемая налоговая теория иначе назы­вается теорией налогового нейтралитета. Ученые-классики дока­зывали, что экономическая нейтральность государства и налогов означает невмешательство государства в экономику посредством использования налоговых инструментов. Государство не должно применять налоги для регулирования экономических процессов. Достаточно того, чтобы государство охраняло право собственно­сти, тем самым обеспечивая развитие экономики. В этом класси­ческая теория тесно связана с концепцией «государства-жандарма» или «государства — ночного сторожа».

Таким образом, внутри своей теории классики отводили нало­гам лишь роль источников дохода бюджета государства. Их вклад в собственно теорию налогообложения состоит в другом.

Налогам оставлялась единственная функция — быть источни­ком доходов государства, самому государству, питаемому налога­ми, отводилась роль «ночного сторожа» («государства-жандарма»); оно должно лишь поддерживать общий порядок и не вмешивать­ся в экономические и социальные дела. Согласно классическим представлениям, налог, обеспечивая государство средствами, не должен оказывать никакого воздействия на экономику и социаль­ную сферу.

Этим объясняется другое название данной теории — теория налогового нейтралитета. Ее представители имели все основания трактовать налоги и как плату за государственные услуги, и как пожертвование, и как добровольный взнос, поскольку, по суще­ству, эта теория являлась преемницей теории обмена. Классичес­кая теория основывалась на постулате: «Меньше государства — меньше налогов». Государство должно было устанавливать нало­ги исходя из выгодности их для налогоплательщиков. Отсюда известные принципы налогообложения, сформулированные А. Смитом.

Основной их вклад в теорию налогов состоит в том, что они разработали не утратившую и до сегодняшнего времени систему принципов справедливости взимания налогов (равномерно или прогрессивно), а также общие подходы к оценке размеров налого­вых изъятий, обусловленных фискальной потребностью государ­ства.

Сразу оговоримся: далее приведенные принципы налогообло­жения настолько очевидны и естественны, что их нельзя приписать никому конкретно, даже самому гениальному ученому. Организуя налогообложение, ими интуитивно руководствовались все госу­дарства и до Смита. Однако мировая научная традиция такова, что приоритет обычно отдается тому ученому, который впервые пись­менно сформулировал те или иные положения. Исходя из этого, и мы будем считать нижеприведенные принципы налогообложения принципами Смита.

Смит считал, что налогообложение лишь тогда осуществляется нормально, когда оно основано на четырех следующих принци­пах.

«Первый закон. Подданные всякого государства обязаны прини­мать участие в поддержании правительства, каждый по мере соб­ственных своих средств, т.е. в размерах доходов, получаемых ими под покровительством государства... Соблюдение этого закона или пренебрежение к нему составляет то, что называют равномерным или неравномерным распределением налога.

Второй закон. Подать, или часть налога, уплачиваемая каждым подданным, должна быть определена, а не произвольна. Время ее уплаты, способ взимания и количество взноса должны быть точно и строго определены, как для лица, платящего налог, так и для все­го общества. В противном случае каждый гражданин отдается более или менее на произвол сборщика, который может в таком случае или увеличить пошлину по неприязни к плательщику, или же под влиянием угрозы чрезвычайных поборов вынудить у него подарок или какую-нибудь услугу... Из опыта всех народов, ничто не при­чиняет такого огромного зла, как самая незначительная неопреде­ленность в налоге.

Третий закон. Каждый налог должен взиматься в такое время и таким способом, какие представляют наибольше удобств для пла­тельщика.

Четвертый закон. Налог должен взиматься таким образом, что­бы он извлекал из народа как можно менее денег сверх того, что поступает в государственное казначейство, и в то же самое время чтобы собранные деньги оставались возможно малое время в руках сборщиков. Налог может извлекать из народа большее количество денег, чем такое требуется нуждами казны, или оставлять эти деньги вне распоряжения казначейства, четырьмя различными способами:

1) взимание налога может требовать большего числа чиновников, содержание которых поглотит большую часть налога, а личное ли­хоимство их предоставит новый прибавочный продукт на народ;

2) налог может стеснить промышленность народа и отстранить ее от некоторых отраслей труда и торговли, которые доставили бы занятие и средства существования большому числу лиц. Поэтому между тем как, с одной стороны, он принуждает народ к уплате, с другой — он уменьшает или, может быть, уничтожает некоторые источники, которые бы доставили народу средства внести налог;

3) конфискации, пени и другие наказания, которым подверга­ются несчастные, покушающиеся увернуться от налога, легко мо­гут разорить их и уничтожить таким образом пользу, которую по­лучило бы общество от употребления их капиталов. Чрезмерный налог служит великим искушением к обману; но наказания за уклонение естественно увеличиваются с усилением искушения к обману.. ;

4) подвергая народ беспрерывным посещениям и ненавистным осмотрам сборщиков, налог может вызвать множество бесполез­ных беспокойств, прижимок и притеснений; и хотя, строго говоря, притеснение и не сопровождалось материальным ущербом, оно, разумеется, равноценно издержке, которою человек охотно бы от­купился от него.

Вследствие этих четырех обстоятельств, налог часто оказывает­ся несравненно более тягостным для народа, чем выгодным для государя» .

В осовремененном виде только что сформулированные прин­ципы Смита можно изложить таким образом. Налогообложение цивилизованного государства строится на четырех основополага­ющих принципах:

♦ принцип всеобщности налогов и их соразмерности доходу;

♦ принцип определенности;

♦ принцип простоты и удобства;

♦ принцип, в соответствии с которым налоги должны взи­маться с меньшими издержками, не ложиться чрезмерной нагрузкой на плательщиков.

Приведенные законы (принципы) очевидны и естественны. Ра­зумно построенная система взимания налогов всегда базируется на них, даже если это делается неосознанно. Однако стоит государству пренебречь хотя бы ненадолго всего лишь одним из них, как бюд­жет истощается, либо стесняются интересы населения и субъектов хозяйствования со всеми вытекающими негативными послед­ствиями.

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. СПб., 1866. Т. 3. С. 185—190.

Государству в своей социально-экономической деятельности нельзя пренебрегать ни одним из названный принципов, однако при практической реализации экономической политики на каждом конкретном этапе оно вынуждено отдавать приоритет тому либо иному из них, никогда не отказываясь от остальных.

Вскоре после того, как основные принципы налогообложения были сформулированы А. Смитом, они были использованы во французской Декларации прав человека и гражданина, принятой Национальным собранием в августе 1789 г. Декларация провозгла­шала: «На содержание вооруженной силы и на расходы по содер­жанию администрации необходимы общие взносы; они должны распределяться равномерно между всеми гражданами сообразно их состоянию» .

Здесь не только зафиксированы два основных принципа нало­гообложения — всеобщность налога и податное равенство, но и совершенно конкретно определены объекты, для финансирования которых могут быть установлены налоги — вооруженные силы и администрация.

Важный вклад в развитие теории налогов в рамках классиче­ского направления развития внес Давид Рикардо. Упомянутая ранее основная его работа «Начала политической экономии и на­логового обложения» состоит из трех частей: основы экономиче­ской теории (стоимость и доход), теория и практика налогового обложения, взгляды по ряду конкретных проблем и анализа кон­цепций А. Смита, Г. Мальтуса, Ж.Б. Сея.

В своей книге Рикардо глубоко исследовал проблемы теории и практики налогообложения и охарактеризовал налоги как часть дохода от земли и промышленности, которую подданные призваны отдавать государству. Согласно ему, налоги составляют ту долю продукта земли и труда страны, которая поступает в распоряжение правительства, они всегда уплачиваются в конечном счете или из капитала, или из дохода страны.

Налоги уплачиваются из доходов в трех случаях: если рост госу­дарственных расходов обеспечивается либо увеличением взимания налогов, либо увеличением производства, либо, наконец, сокра­щением потребления населением. При этом национальный капи­тал остается нетронутым.

Цит. по: Худяков А.И., Бродский М.Н., Бродский Г.М. Основы налогообло­жения: Учеб. пособие. СПб.: Европейский дом, 2002. С. 176 (Серия «Пра­во и экономика»).

Напротив, в нежелательном случае налоги уплачиваются из на­ционального капитала, если производство не увеличивается или непроизводительное потребление населения остается на прежнем уровне. Нежелательность использования капитала как источника налогообложения Рикардо связывал с тем, что следствием истоще­ния капитала (средств производства) в результате использования его части на уплату налогов явится соразмерное сокращение про­изводства. В конце концов Рикардо приходит к неизбежному вы­воду: если такие (непроизводительные) расходы народа и прави­тельства продолжатся и если годовое воспроизводство постепенно уменьшится, то ресурсы народа и государства будут падать с воз­растающей быстротой, результатом чего станут нищета и разоре­ние.

В этой же связи Д. Рикардо предлагал по-разному подходить к обложению разных групп товаров. Налоги на предметы роскоши, по его мнению, имеют несомненные преимущества перед налога­ми на предметы массового спроса. И здесь дело отнюдь не в сим­патиях Рикардо к простым людям — потребителям этих товаров. Его аргументация строится на том, что налоги на предметы роско­ши обыкновенно уплачиваются из дохода и поэтому не уменьшают производительный капитал страны.

Однако, по мнению Рикардо, негативная сторона обложения заключается не столько в том, что оно падает на те или иные объ­екты, сколько в его действии, взятом в целом и влияющем на про­цессы воспроизводства.

Более поздние и даже современные исследователи и практики активно продолжают использовать вывод Рикардо о необходимо­сти осуществления правительством сознательной политики поощ­рения к накоплению. Правительство никогда не должно вводить такие налоги, которые неминуемо падают на капитал, поскольку, поступая так, оно затрагивает фонд, предназначенный для содер­жания труда, и тем самым уменьшает будущее производство страны.

Д. Рикардо в своей книге исследовал связь налогов с ценами и доходами плательщиков. Он приходит к выводу, что всякий налог на какой-либо товар, потребляемый рабочим, имеет тенденцию понижать норму прибыли. Здесь он приводит хрестоматийный пример: налог на шляпы неминуемо повысит цену шляп.

Неоклассическая теория. Классическим представлениям о на­логообложении уже более двух веков. Эти идеи использовались все это время и в теории, и на практике. Применяются они и в насто­ящее время. Однако с тех пор в мире многое изменилось. Развитие экономических процессов идет циклически, и на отдельных этапах возникает объективная необходимость в той или иной степени ис­пользовать налоги в качестве метода экономического регулирова­ния. Последовавшие за классической теорией учения оценивали эту меру по-разному. Чуть позже мы рассмотрим кейнсианское представление о месте налогов в наборе инструментов регулиро­вания экономики. Там налоги — чуть ли не главный прием воздей­ствия на микро- и макроэкономику.

Сейчас же речь пойдет о современном учении, получившем на­звание неоклассической теории, которое настойчиво придержива­ется классических принципов, отводя регулирующей функции налогов гораздо более скромную роль по сравнению с кейнсиан- ством. Не отрицая влияния налогов на экономику, неоклассики тем не менее стоят на том, что если и следует регулировать эконо­мику посредством налогов, то делать это необходимо разумно и дозированно.

Наиболее видными представителями неоклассической школы являются Р. Солоу, М. Фридмен, Г. Хэзлит и А. Маршалл — в США и Л. Робинсон и Дж. Мид (лауреат Нобелевской премии) — в Ве­ликобритании.

Как и А. Смит, они исходят из посылки, что экономика обла­дает естественным потенциалом саморегулирования. Отличие же от классической концепции состоит в том, что неоклассики допус­кают государственное регулирование экономических процессов. Вместе с тем такое регулирование должно быть направлено исклю­чительно на то, чтобы устранять препятствия, стесняющие дей­ствие законов свободной конкуренции. Согласно этому учению вмешательство государства не должно ограничивать рынок с его естественными саморегулирующими законами, способными без какой-либо помощи извне достигнуть равновесия. Более того, один из лидеров неоклассиков Дж. Мид, отводя государству лишь косвенную роль в экономическом регулировании, считает государ­ство дестабилизирующим фактором с безграничным ростом своих расходов .

Одним из важнейших факторов экономической стабилизации неоклассики называют сокращение государственных расходов, что автоматически приводит к сокращению налогов и отказу от части государственных займов. Не менее значимым инструментом госу-

См.: ОсадчаяИ.М. Современное кейнсианство. М.: Мысль, 1971. С. 127.

дарственного регулирования они признают и отдают предпочтение кредитно-денежной политике центральных банков. Не учитывая бюджетной и налоговой политики, неоклассики настаивают на создании эффективного механизма перераспределения дохода, который сможет обеспечивать полную занятость и устойчивый рост национального богатства.

В этом своем выводе неоклассическая теория смыкается с далее исследуемой теорией экономики предложений, согласно которой все государственное регулирование посредством налогов сводится к их сокращению до определенного минимума.

Маржинализм (фр. marginal — предельный) — один из базовых методологических принципов неоклассической политэкономии, сформулированный в 1870-е гг. и основанный на использовании предельных величин в анализе экономических явлений. Первые попытки введения маржинального анализа в экономическую тео­рию были сделаны еще в середине XIX в. А. Курно (Франция), И. Тюненом, Г. Госсеном (Германия). Однако окончательно это учение было создано независимо друг от друга У. Джевонсом (1835-1922) и Л. Вальрасом (1834-1910).

Они утверждали, что экономическая стоимость определяется меновым курсом (или ценой) последней единицы поступившего на рынок товара. Это надо понимать следующим образом. При уве­личении количества блага полезность каждой последующей еди­ницы уменьшается. Полезность последней наличной части блага они и называли предельной полезностью. Если предельная полез­ность равна нулю (или отрицательной величине), то данное благо перестает быть экономическим, оно имеется в количестве, пол­ностью удовлетворяющем потребность.

Для сравнения напомним, что классическая политэкономия — от Адама Смита до Карла Маркса — оперировала в основном сред­ними величинами, «нормальными условиями», что не только за­давало ей определенные содержательные границы, но и искажало в ее оценках реальную картину рынка, лишало экономические ка­тегории необходимого динамизма.

В истории экономической мысли принцип маржинализма явил­ся ядром ряда экономических открытий последней трети XIX в., которые принято объединять общим термином «маржиналистская революция». В современной экономической теории основные ка­тегории маржинализма (предельная полезность, предельная про­изводительность и др.) используются в анализе спроса и предло­жения, в построениях моделей рыночного равновесия.

Как видно из сказанного, маржинализм — это широкое учение, исследовавшее многие процессы: формирование стоимости, цено­образование и др. Представители маржиналистской школы изуча­ли также и проблемы налогообложения. Поскольку одной из важ­нейших целей маржиналисты признавали обеспечение экономи­ческого равновесия, то и налогообложение они изучали именно с этих позиций. Налоги толковались ими одним из действенных ин­струментов достижения равновесного экономического состояния. По их мнению, предельная полезность дохода налогоплательщика снижается при росте его дохода. Из этого естественным образом следовал вывод о целесообразности прогрессивного налогообло­жения.

Маржиналистам удалось в рамках своего учения обосновать не­обходимость установления необлагаемого минимума предмета на­логообложения. Не следует, разумеется, это понимать в том смыс­ле, что именно им принадлежит открытие идеи применения тако­го минимума. Его целесообразность осознавалась задолго до возникновения маржинализма. Однако впоследствии необлагае­мый минимум, получив теоретическое обоснование, стал приме­няться в налоговых системах всех экономически развитых стран гораздо шире.

Кейнсианская теория. Выдающийся вклад в развитие экономи­ческой теории вообще и теории налогов в частности внес англий­ский экономист Джон Мейнард Кейнс (1883—1946). Затем учение Кейнса развили его последователи (А. Хансен — в США, Дж. Ро­бинсон — в Великобритании, Х. Халлер и Ф. Ноймарк — в ФРГ и др.).

Учение Кейнса, наиболее полно изложенное в его основном труде «Общая теория занятости, процента и денег» (1936), нельзя назвать собственно налоговой теорией. Это комплексная теория, в которой вопросы налогообложения исследуются в контексте го­раздо более широкой проблемы анализа общего функционирова­ния экономики и обоснования направлений макроэкономическо­го государственного регулирования. Поэтому иначе теорию Кей- нса называют комплексной теорией встроенного бюджетного регулятора.

Кейнс рассматривал вопросы государственного регулирования экономики на базе анализа макроэкономических величин (наци­ональный доход, капитальные вложения, занятость, потребление, сбережения и т.д.) с точки зрения количественных закономернос­тей в соотношениях между ними. Основными задачами своих ис­следований Кейнс провозгласил поддержание эффективного спро­са и полной занятости. Его экономическая программа включала: всемерное увеличение расходов государства, расширение обще­ственных работ, инфляционную и циклическую налоговую поли­тику, циклическое балансирование бюджета, ограничение роста зарплаты, регулирование занятости.

Основная идея теории Кейнса, заключалась в том, что стихий­ное развитие рыночной экономики не является идеальной систе­мой саморегулирования, механизм обратных связей которой обе­спечивает полное и рациональное использование материальных и человеческих ресурсов, а также беспрепятственные условия непре­рывного роста экономики. Отрицание у экономики способности стихийно обеспечивать наиболее полное и рациональное исполь­зование ресурсов — основной критерий, разделяющий экономис­тов кейнсианского направления от сторонников экономики сво­бодного предпринимательства.

После приведенной общей характеристики концепции Кейнса остановимся на объекте нашего непосредственного интереса — его учения о налогообложении. Налоги, по представлению Кейнса, яв­ляются главным рычагом регулирования экономики и выступают одним из слагаемых ее успешного развития. Эта позиция явно про­тивопоставляется теории экономической нейтральности налогов.

Кейнс считал, что экономический рост зависит от денежных сбережений только в условиях полной занятости. Но ее практиче­ски невозможно достичь. В этих условиях большие сбережения тормозят экономический рост, так как они не направляются в про­изводство и представляют собой пассивный источник дохода. Из­бежать негативные последствия можно изымая излишние сбере­жения посредством налогов. А для этого требуется государственное вмешательство, направленное на изъятие с помощью налогов до­ходов, помещенных в сбережения, и финансирование за счет этих средств инвестиций, а также текущих государственных расходов.

В кейнсианской теории налогов важное место занимают во­просы подоходного обложения. Кейнс настаивал на прогрессивном обложении доходов. По его мнению, излишние сбережения воз­можно и необходимо изымать при помощи налогов. Он утверждал, что роль подоходного налога, особенно когда им устанавливается дискриминация в отношении «незаработанных» доходов, налога на прибыль от капитала, налога с наследств и других не меньше, чем роль нормы процента.

Кейнс был сторонником прогрессивности в налогообложении и по другой причине: прогрессивная налоговая система, как он считал, стимулирует принятие риска производителя относительно капитальных вложений.

Настаивая на особом месте налогов в регулировании пропорций воспроизводства, Кейнс называл налоги «встроенными механиз­мами гибкости». Исследуя значение налогов как регулятора эко­номики, он отмечал позитивное влияние относительно высоких налогов, аргументируя это тем, что снижение их ставок ведет к со­кращению бюджетных доходов, а это порождает экономическую неустойчивость. Прогрессивные ставки налогов оказывают оздо- равливающее влияние на бюджет, через него и на общую эконо­мическую сбалансированность. Действительно сокращение по­ступлений налогов снижает размеры бюджета, а потому обостря­ется неустойчивость экономики.

Проблемы с реализацией товаров, рост безработицы, относи­тельный избыток капитала (не что иное, как невозможность пол­ного использование имеющихся производственных мощностей) складываются как следствие колебаний в «эффективном спросе». Низкий потребительский спрос — это результат «основного пси­хологического закона»: индивидуум «склонен к сбережению». Следствием этого является падение спроса на производимые това­ры, что, в свою очередь, влечет сокращение их производства.

Налоги, выполняя функции встроенного стабилизатора, сгла­живают этот процесс: при подъеме экономики налогооблагаемые доходы растут медленнее, чем сами налоги и, естественно, бюджет; при спаде — напротив, они уменьшаются быстрее, чем снижаются доходы. В результате стабилизируется социальная обстановка. Иными словами, бюджетные поступления не только зависят от уровня ставок налогов, но и связаны с изменениями величины прогрессивно облагаемых доходов. Причем эти колебания носят автоматический характер. При этом амплитуда колебаний налого­вых поступлений превышает уровень колебаний доходов.

Проще говоря, государство, будучи заинтересовано в ликвида­ции приведенных выше негативных последствий, прибегает к ме­тодам активного регулирования экономических процессов, в том числе посредством увеличения или, напротив, уменьшения нало­гового бремени через налоговые ставки и налоговые льготы. Это приводит к возрастанию платежеспособного спроса населения и устранению тем самым дисбаланса между спросом и предложени­ем (объемом производства). Государство восполняет недостающий спрос населения, увеличивая свой собственный спрос (свои рас­ходы) за счет налогов. Одновременно происходит стимулирование различными средствами роста инвестиций частного сектора.

Спрос со стороны государства, обеспеченный налогами и госу­дарственными займами, должен, по Кейнсу, мультиплицировать (умножать) производство, обмен и занятость. Им предложена фор­мула: «сбережения + налоги = инвестиции + государственные рас­ходы».

Государство на каждом цикле экономического развития при­бегает к различным приемам реагирования. Так, при подъеме эко­номики оно увеличивает налоги, изымая излишние деньги из об­ращения и оберегая тем самым экономику от перепроизводства. При экономическом спаде, напротив, налоговое бремя уменьша­ют. В результате этого повышается платежеспособный спрос на­селения и возрастают инвестиционные возможности компаний, а это неизбежно приводит к разрешению кризиса и подъему эконо­мики.

В рамках кейнсианского учения налогообложению отводится роль не только канала поступления средств от населения и компа­ний в бюджет, но и инструмента, используемого государством для целенаправленного регулирования нормы потребления, накопле­ния и формирования оптимальной структуры воспроизводства.

Кейнс и его последователи обосновывали проведение жесткой налоговой политики, которая имеет цель через жесткий режим об­ложения по отношению к крупным доходам и наследствам и льгот­ное обложение низких доходов мотивировать склонность к сбере­жениям. Они считали, что это одновременно экономически целе­сообразно и справедливо с социальной точки зрения, поскольку устраняет несправедливое распределение богатства и доходов и одновременно благоприятствует росту капитала. Хрестоматийным стал тезис кейнсианства: «Если налоговая политика преднамерен­но используется в качестве инструмента, с помощью которого должно быть достигнуто более справедливое распределение дохо­дов, она будет, конечно, оказывать еще более сильное влияние на увеличение склонности к потреблению» .

Практическое использование кейнсианских рекомендаций при­водило в некоторых странах Запада к положительным результатам. Так, в частности, произошло на родине самого основоположника

Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Издательство иностранной литературы, 1948. С. 88.

учения — в Великобритании накануне Первой мировой войны, когда все силы государства были мобилизованы на развитие воен­ного промышленного производства.

Мир основан на том, что в нем ничто не вечно. Со второй по­ловины 1930-х гг. кейнсианство становится доминирующей эко­номической доктриной в развитых странах. Век кейнсианства длился с 1940-х до первой половины 1970-х гг. Все это время оно совершенствовалось учеными из академической среды и активно, зачастую плодотворно, использовалось правительствами многих стран Запада. Этому способствовало то обстоятельство, что кейн- сианство отразило реальную историческую тенденцию к усилению государственного вмешательства в экономику на том этапе разви­тия капитализма, когда не полностью были исчерпаны возможно­сти экстенсивного роста.

Однако, возникнув как некий заказ в одних исторических усло­виях, оно неизбежно должно было уйти, как только изменился характер экономических отношений. Кейнсианство разрешило многие проблемы Великой депрессии — периода, когда наличест­вующие ресурсы использовались крайне слабо и непродуктивно и существовала возможность для искусственного увеличения сово­купного спроса. Рекомендации этой теории были довольно успеш­но использованы президентом США Ф. Рузвельтом для нейтрали­зации последствий Великой депрессии, а также в послевоенный период. Кейнсианские рецепты приносили оздоровление в усло­виях стагнации, когда производство почти не росло. Государствен­ная политика, основанная на этих предписаниях, имела результа­ты текущего характера (успешно были преодолены безработица, недогрузка производственных мощностей и др.), поскольку все модели в рамках кейнсианской концепции оказались статичными, объяснявшими и дававшими рекомендации в границах кратко­срочного периода.

Положительный эффект использования на практике кейнсиан- ства достигался далеко не всегда и не везде. Ограниченность этой концепции обнаружилась вскоре. Политика государства на дости­жение эффективного спроса путем прямого вмешательства в хо­зяйственную жизнь перестала отвечать требованиям экономиче­ского развития. Среди причин этого фиаско обычно указывают на следующие:

♦ хроническая инфляция, вызванная превышением спроса над предложением. В этих условиях характер государствен­ного регулирования следовало диаметрально изменить: не­обходимо было вмешательство, обеспечивающее предложе­ние ресурсов, а не спрос на них; ♦ развитие в современном мире интеграционных процессов и, соответственно, серьезная зависимость национальной экономики от внешнего рынка. Как следствие этого, эф­фект государственного стимулирования спроса нередко пе­ремещался за границу, а собственная экономика не получа­ла от такой политики намечаемого результата.

Итак, в 1970-х гг. кейнсианство пережило серьезный кризис, ус­тупив передовые позиции обновленной неоклассической доктрине (концепции монетаризма, теории рациональных ожиданий, теории предложения и т.д.). Сторонники этих теорий вновь главное внима­ние обратили на поддержание автоматизма рынка, свободу частного предпринимательства. В то же время на смену ортодоксальному кей- нсианству пришли разработки его новых версий, образовавшие не- окейнсианское направление экономической мысли.

Завершая рассмотрение кейнсианской доктрины налогообло­жения, отметим следующее. Ранее, характеризуя классическую теорию, мы привели ее постулат: меньше государства — меньше налогов. Кейнсианство же основывалось на противоположной по­сылке: сильное государство, активно использующее налоги как средство воздействия на экономику, — сильная и развивающаяся экономика. Заметим также, что кейнсианские теории применяют­ся в той модели рыночной экономики, которую принято называть социально ориентированной моделью.

Неокейнсианская теория налогов. Неокейнсианство — это мо­дификация кейнсианства применительно к историческим усло­виям после Второй мировой войны. К нему относится ряд совре­менных течений экономической мысли. Видные сторонники не- окейнсианства — Р. Харрод, Н. Калдор, Дж. Робинсон, Е. Домар, А. Хансен и др.

В новых исторических условиях, когда проблема темпов эконо­мического роста стала рассматриваться как жизненно важная для стран Запада, неокейнсианство уже не могло, подобно теории Кей- нса, ограничиваться рассмотрением преимущественно антикри­зисной экономической политики. Поэтому неокейнсианство ак­центирует основное внимание на количественных зависимостях расширенного воспроизводства, или, по терминологии ее предста­вителей, на проблемах экономической динамики и экономиче­ского роста, выступая в качестве важнейшей теоретической осно­вы экономической политики государства.

Неокейнсианство исходит из главной посылки кейнсианства об утрате экономикой стихийного механизма восстановления эко­номического равновесия и поэтому необходимости государствен­ного регулирования. Особенность неокейнсианства состоит в том, что оно, отражая более высокую ступень развития производства, выступает за систематическое и прямое, а не спорадическое и кос­венное, как в теории Кейнса, воздействие государства на эконо­мические процессы. По этой причине изменилась основная про­блематика концепции государственного регулирования экономи­ки — произошел переход от теории занятости, ориентирующейся на антикризисное регулирование хозяйства, к теории экономиче­ского роста, ставящей своей целью изыскание путей обеспечения устойчивых темпов развития.

Отрицание у капитализма способности стихийно обеспечивать наиболее полное и рациональное использование экономических ресурсов — главный критерий, отделяющий экономистов кейнси- анского образа мышления от всех современных защитников эко­номики свободного предпринимательства.

В неокейнсианстве наметились два основных подхода. Один выдвигает на первый план новизну и революционизирующую роль теории Кейнса, разрыв ее сторонников с неоклассической шко­лой — породил левое кейнсианство. Другой подход, напротив, стремился подчеркнуть ее связь с неоклассической традицией. Это направление развития кейнсианства легло в основу создания не­оклассического синтеза, т.е. формального включения кейнсиан- ской теории в неоклассическую систему общего равновесия, в ко­торой кейнсианство объясняло частный случай равновесия — «рав­новесия в условиях неполной занятости».

Методология неокейнсианства характеризуется макроэконо­мическим подходом к рассмотрению проблем воспроизводства, использованием так называемых агрегативных категорий (наци­ональный доход, совокупный общественный продукт, совокуп­ный спрос и предложение, совокупные инвестиции и т.п.), поз­воляющим уловить некоторые наиболее общие количественные зависимости процесса воспроизводства. Как и кейнсианство, не- окейнсианство акцентирует внимание преимущественно на кон­кретно-экономических количественных зависимостях простого процесса труда в его макроэкономических аспектах. В новых условиях технического прогресса неокейнсианство вынуждено отказаться от изменения производительных сил современного общества и ввести в свой анализ показатели развития техники.

Так, Харрод разработал понятие «коэффициента капитала». Он трактует его как отношение всей величины используемого капи­тала к национальному доходу за определенный период времени, т.е. как своеобразный показатель капиталоемкости единицы на­ционального дохода.

Неокейнсианство выдвигает новую концепцию типов техниче­ского прогресса. Дополняя теорию воспроизводства Кейнса, в том числе его теорию мультипликатора, неокейнсианцы выдвигают теорию акселератора. На основе соединения этих теорий неокей- нсианцы трактуют расширение воспроизводства как технико-эко­номический процесс. Сторонниками неокейнсианства разработа­ны специфические формулы расширенного воспроизводства — так называемые модели роста. В них, как правило, не представлено совокупное движение составных частей всего общественного про­дукта и капитала, рассматриваемых под углом зрения их натураль­но-вещественной и стоимостной структуры. Обычно модели эко­номического роста неокейнсианства улавливают лишь отдельные количественные взаимосвязи процесса воспроизводства, преиму­щественно в его конкретно-экономическом аспекте.

Важнейший недостаток кейнсианства — неразработанность его микроэкономических основ — до сих пор не преодолен. Неокей- нсианские исследования так и не дали убедительного и логически непротиворечивого объяснения отсутствия у капиталистической экономики потенций к саморегулированию. Предлагавшиеся трак­товки к тому же часто противоречили принципу рациональности поведения хозяйственных агентов. Последнее обстоятельство де­лало неокейнсианские построения весьма уязвимыми для критики со стороны представителей монетаризма и новой классической макроэкономики, имевших куда более разработанный микроэко­номический аналитический аппарат. В 1980-е гг. в развитии не- окейнсианства наметились новые тенденции, в регультате которых оно пошло по пути создания более реалистичных основ микроэко­номической теории .

После общей характеристики теорий неокейнсианства перей­дем к его налоговой составляющей. Основной идеей этого учения является разработка приемов снижения инфляции и предоставле­ния широкого набора налоговых льгот фирмам, а также определен-

См.: Экономическая энциклопедия. Политическая экономия / Гл. ред. А.М. Румянцев. М.: Советская энциклопедия. 1979. Т. 3. С. 79—80; Боль­шой экономический словарь / Под ред. А.Н. Азрилияна. М.: Институт новой экономики, 1999. С. 517.

ным категориям населения, формирующим основной объем по­требительского спроса на товары, работы и услуги.

Наряду с прочими проблемами неокейнсианство существенное значение придает и проблемам налогообложения. Например, вид­ные представители неокейнсианства английские ученые М. Фишер и Н. Калдор в своих работах разделяли объекты обложения по их отношению к потреблению (облагая конечную стоимость потреб­ляемого продукта) и к сбережениям (ограничивая их лишь ставкой процента по вкладам). Они предлагали установить налог на по­требление. Его установление достигало сразу двух целей: мотиви­ровало сбережения и противодействовало инфляции.

Действительно, по их мнению, средства населения направля­ются при таком налогообложении не на покупку товаров, а сразу на инвестирование приоритетных проектов либо на разные формы сбережений. Далее государство при проведении бюджетной поли­тики трансформировало сбережения населения в капиталовложе­ния. Долгосрочные сбережения справедливо рассматривались предпосылкой последующего экономического роста.

Но здесь следует отметить одно важное обстоятельство: соотно­шение между динамикой расходов на потребление и доходов. При спаде производства оба этих показателя снижаются, но расходы сокращаются медленнее доходов. Результатом этого выступает чрезмерный ажиотажный спрос, а потому государство в создав­шихся условиях строит налогообложение таким образом, что пре­имущество отдается обложению потребления, а не подоходному обложению.

В такой ситуации, а она довольно типична, налогообложение не может выполнять функции встроенного стабилизатора. В то же время Н. Калдор считал, что налог на потребление, если он взи­мался с использованием прогрессивной шкалы ставок, а также при установлении ряда льгот на отдельные группы товаров (прежде всего широкого спроса), характеризовался большей справедливо­стью, чем фиксированный налог с продаж для малообеспеченных лиц. И еще одно преимущество, приводимое Калдором: в отличие от подоходного налога налог на потребление не взимался со сбе­режений. Поэтому не подрывались источники инвестирования.

Исследование теории и практического использования рецептов как кейнсианства, так и неокейнсианства приводит к однозначно­му выводу, что нет единственно верной теории экономического регулирования. В настоящее время для теоретического обоснова­ния государственного регулирования чаще используют неокласси­ческие аргументы, но сохраняются и традиции. Удовлетворитель­ный результат возможен лишь при применении сложной рецепту­ры, основанной на комплексе теоретических ингредиентов кейнсианства (с различными вариациями), а также экономики предложения и монетаризма.

Примером этого факта может быть позиция лауреата Нобелев­ской премии по экономике П. Самуэльсона, высказанная в работе «Экономикс». Он является сторонником прогрессивного обложе­ния и объясняет это принципами «выгоды и пожертвования» в налогообложении. Порядок построения фиска должен быть таким, чтобы налоговые доходы перераспределялись бюджетом в соответ­ствии с общественными приоритетами. При этом сложно устано­вить, какими методами пользуется Самуэльсон: классическими или кейнсианскими. Несмотря на то что его позиция эклектична, он в результате дает ценные рекомендации при разработке фис­кальной политики.

Подводя итог характеристике неокейнсианства, следует отме­тить, что представители этого учения преследуют конкретные, прикладные цели. Разрабатываемые ими теоретические положения зачастую лежат в основе практики проведения фискальной поли­тики государств, равно как и совершенствования финансового законодательства. Неокейнсианцев мало интересуют вопросы о сущности налогов как экономической категории и другие подоб­ные проблемы. Предметом их исследований прежде всего являют­ся практические вопросы о роли налогов в экономике.

Монетаристская теория. Монетаризм — одно из основных тече­ний современного неоконсерватизма, сформировавшееся в 1970-е гг. наряду с теорией предложения. Главной особенностью монетаризма является то, что основные проблемы современного рыночного хозяйства рассматриваются в нем через призму денеж­ного обращения. Большинство монетаристских концепций опи­рается на методологические принципы, сформулированные лиде­ром этого учения — лауреатом Нобелевской премии профессором экономики Чикагского университета Милтоном Фридменом (род. 1912), в силу чего оно получило наименование «доктрины чикаг­ской школы».

Фридмен, пожалуй, первым за многие десятилетия объявил себя противником кейнсианства. В отличие от кейнсианцев он утверж­дал, что свобода бизнеса, стихийный механизм рынка могут обес­печить воспроизводство без тотального вмешательства государства в экономику. Фридмен предлагал ограничить роль государства только теми функциями, которые кроме него никто не сможет осу­ществить. Функции государства должны ограничиваться лишь ре­гулированием прироста денег в каналах обращения.

Основной принцип монетаризма — соединение традиционного для неоклассического направления формально-логического спосо­ба научного анализа с расчетами на основе эконометрических мо­делей. Такие оценки должны обеспечивать связь между теоретичес­кими заключениями и реальной действительностью. Важное зна­чение в методологии монетаризма придается разграничению экономики на реальный и денежный секторы. Реальный сектор, в котором действуют исключительно рыночные силы, отождествля­ется с производством и продажей товаров и услуг. Его характеризу­ют уровни и динамика инвестиций, занятости, цен и т.д. Денежный сектор является сферой деятельности государства. Монетаристы считают необходимым сделать денежный сектор «нейтральным» по отношению к реальному, создать рыночному механизму благопри­ятные условия функционирования, снабдить товарные рынки нуж­ным количеством денег.

По мнению Фридмена, регулирование экономики может осу­ществляться через денежное обращение, которое зависит от коли­чества денег и банковских процентных ставок. При этом налогам отводится не такая важная роль, как в кейнсианских экономиче­ских концепциях, хотя первый крупный труд Фридмена назывался «Налогообложение в целях обуздания инфляции» (1943). Согласно этому учению налоги наряду с иными инструментами воздействуют на денежное обращение. В частности, через налоги изымается из­лишнее количество денег. В теории монетаризма и кейнсианской теории налоги уменьшают неблагоприятные факторы развития экономики, выполняя функции регулирования экономики (Фрид- мен называет это «налоговым управлением экономикой»). Разли­чия между рассматриваемыми школами состоят в том, что причи­ной спада производства монетаристы называют излишек денег, а кейнсианцы — излишек сбережений.

Налоговый аспект монетаристской теории сводится к следу­ющему. Это учение ориентирует государство на сокращение на­логов с производителей с целью увеличения их инвестиционных возможностей, перенос налогового бремени на потребителей по­средством увеличения доли косвенных налогов, изъятие лишнего количества денег из обращения посредством налогов и займов, экономию бюджетных средств, в том числе путем сворачивания социальных программ, достижение бездефицитности бюджета, обеспечение стабильности денежной системы.

Фридмен связывает экономическую неустойчивость с неравно­мерным приростом денег в обращении, вызванным просчетами в разработке и проведении государством фискальной политики. Он критикует налоговую политику, оборачивающуюся экспансией вмешательства государства в хозяйство. При такой политике для частного сектора остаются весьма ограниченные средства. Отсю­да — его предложения по заметному снижению налогового бреме­ни и государственных расходов. Уменьшение бремени способствует повышению деловой активности, росту инвестиций, занятости, снижению инфляции и в конечном счете экономическому росту и устранению социальных противоречий.

Поскольку государство постоянно увеличивает собственные расходы, инициирующие прирост инфляции, оно не может зани­маться материальным производством, регулированием объемов производства, занятости и цен. Его обязанностью остается регули­рование денежной массы путем либо изъятия лишних денег, либо размещения займов, либо налогообложения.

Таким образом, сбалансировать развитие сферы предпринима­тельства возможно при проведении государством мер по снижению налогового бремени, манипулированию денежной массой и про­центной ставкой.

Одним из самых сильных мест монетаристского учения являет­ся детальная проработка вопросов, связанных с организацией не­инфляционной денежной политики. Ряд положений этой полити­ки выдержали проверку практикой. Свидетельством тому были стабильно низкие темпы роста цен, сохранявшиеся в 1980-е гг. в экономике США, Великобритании и других стран, где государство стремилось придать денежному регулированию монетаристскую ориентацию .

В частности, основоположник монетаризма Фридмен явился идейным вдохновителем «тетчеризации экономики» в Англии (по имени премьер-министра Маргарет Тэтчер) и «рейгономики» в США (по имени президента Р. Рейгана), автором практических программ по «демонтажу» системы государственного социально- экономического регулирования в Англии, Израиле, Чили и США. Его научное кредо: обоснованность исходных посылок не имеет

См.: Большой экономический словарь / Под ред. А.Н. Азрилияна. М.: Ин­ститут новой экономики, 1999. С. 488.

значения, а правильность теории проверяется лишь ее способно­стью предсказывать реальные тенденции.

Однако любая теория имеет объективные границы. Так случи­лось и с рекомендациями, основанными на монетаризме. Проводя жесткую политику регулирования денежного обращения с целью уничтожения инфляции, английское правительство после правле­ния М. Тетчер не добилось успеха, поскольку не учло многочис­ленных факторов, кроме денежной массы, влияющих на инфля­цию. В частности, проводя предложенные монетаристами меро­приятия, правительство не озаботилось сокращением своих расходов.

Нашлись сторонники монетаризма и в России периода 1990-х гг.: Е. Гайдар, А. Чубайс, С. Кириенко, Б. Федоров, Б. Не­мцов и др. Разумеется, они не внесли вклада в разработку теории монетаризма. Они были лишь ее «пользователями». Их деятель­ность по «лечению» и преобразованию российской экономики с помощью монетаристских рецептов лишний раз проиллюстриро­вала давно сформулированное правило: к чужому опыту следует относиться взвешенно, соотнося ситуацию, время и менталитет зарубежный и национальный. Некритическое заимствование опы­та других стран, даже положительного, зачастую заканчивается конфузом.

Завершая рассмотрение теории монетаризма, заметим, что она применяется в той модели рыночной экономики, которую назы­вают «либеральная модель» (о ней речь шла ранее).

Теория экономики предложения. Сначала дадим общее представ­ление об этом учении, которое так же, как и, например, кейнси- анство или монетаризм, носит комплексный характер, и налоговые вопросы представляют лишь отдельный важный ее элемент. Пери­од 1970-х гг. в экономической истории получил название «второго кризиса (иначе — революции) экономической теории» Запада XX в. он характеризовался кризисом кейнсианства как основопо­лагающей концепции воздействия государства на хозяйство по­средством совокупного спроса и приоритета налогово-бюджетной политики с акцентом на политику дефицитного финансирования. Выдвигаются требования сбалансированности бюджета за счет су­щественного сокращения социальных программ, доли валового внутреннего продукта, перераспределяемой путем использования бюджетных механизмов, умеренных налогов.

Теория предложения — это одно из основных направлений нео­консерватизма (наряду с монетаризмом), характеризующееся твер­дой антикейнсианской позицией по широкому спектру проблем современной экономики и экономической политики. К таким про­блемам относятся прежде всего: концепции безработицы, инфля­ции, бюджетного дефицита и налогообложения, а также теория экономического роста. Сторонников этого учения именуют сэ- плайсайдерами.

Если говорить о месте этого учения в системе экономического знания, то оно включается в неоклассическую экономическую те­орию предельной эффективности факторов производства Фрид­риха Августа Хайека (1899—1992) и современный монетаризм. В дальнейшем большой вклад в становление и развитие этой кон­цепции внесли М. Уэйденбаум, М. Бернс, Г. Стейн, А. Лаффер.

Сэплайсайдеры теории экономики предложения доказывают самостоятельный характер бюджетной политики и независимость ее от политики денежной. Доказательство это основывается на постулате о высокой эффективности налогового регулирования экономики. В снижении налоговых ставок неоконсерваторы видят магистральный путь к решению многих проблем современной эко­номики. Сторонники учения настаивают на необходимости пере­хода к долгосрочному государственному регулированию предло­жения факторов производства. В 1970—1980-е гг. возрастает влия­ние сэплайсайдеров как на развитие мировой экономической мысли, так и на принципы формирования экономической поли­тики ряда ведущих стран.

Приверженцы учения стоят на том, что основной причиной ес­тественной безработицы является чрезмерное усиление системы государственного социального обеспечения. С одной стороны, это приводит к понижению стимулирования незанятых к поиску ра­бочих мест, что деформирует рынок труда в сторону сокращения предложения рабочей силы. С другой — преувеличенные социаль­ные программы давят на бюджет и провоцируют увеличение нало­говых ставок, что, в свою очередь, уменьшает привлекательность занятости по сравнению с обеспеченной праздностью.

Кроме того, государственные затраты на социальные цели из­меняют соотношение между расходуемой и сберегаемой частями денежных доходов, так как в результате расчета на финансовую помощь государства в пенсионный период увеличивается доля те­кущего потребления. В результате происходит снижение доли сбе­режений в совокупном доходе, уменьшаются объемы кредитных ресурсов и источников накопления, что вызывает замедление эко­номического роста.

Теория предложения радикально пересматривает взгляды на значимость фискальной политики. Она в большей степени, чем кейнсианская, рассматривает налоги в качестве одного из факторов экономического развития и регулирования. Она исходит из того, что высокое налогообложение отрицательно влияет на предпри­нимательскую и инвестиционную активность, что в конечном ито­ге приводит и к уменьшению налоговых платежей. Поэтому в рам­ках теории предлагается снизить ставки налогообложения и пре­доставить корпорациям всевозможные льготы. Снижение налогового бремени, по мнению авторов теории, вызовет бурный экономический рост.

Напомним, что еще А. Смит указал на то, что от снижения фис­кального бремени государство выигрывает больше, чем от наложе­ния непосильных податей: на освобожденные средства может быть получен дополнительный доход, с которого в казну поступит доход. При этом плательщики с большей легкостью сделают эти платежи, что освободит государство от дополнительных расходов на сбор налогов, связанных с наказанием и вымогательством.

Уровень налоговых ставок складывается в соответствии со сле­дующим законом: широкая налоговая база позволяет иметь отно­сительно невысокие ставки и, наоборот, узкая база отдельных видов налогов неизбежно приводит к их повышению. Очевидно, что высокие и низкие ставки оказывают разное влияние на хо­зяйство и деловую активность, вызывают у бизнеса различное отношение к инвестированию, обновлению и расширению про­изводства.

Однако налогообложение имеет некоторые пределы. Объектив­но существует оптимальная доля изъятия дохода в бюджет. Эту долю невозможно точно определить. Однако ясно одно: она долж­на быть минимальной, чтобы, с одной стороны, соблюдались ин­тересы бюджета, с другой — не ставилось под угрозу нормальное развитие общественного хозяйства, иначе налоги перестанут вы­полнять функции экономического регулятора.

Снижение предельных ставок должно быть дифференцирован­ным пропорционально предельной эффективности налогообложе­ния. Следует сократить те налоги, которые дают максимально пре­дельную отдачу с точки зрения роста накопления капитала и заня­тости. Прежде всего это относится к налогам на доходы от капиталовложений. Необходимо также реформировать обложения лиц с высокими доходами, поскольку они больше склонны к сбе­режениям.

Главная идея теории экономики предложения как раз и заклю­чается в радикальном сокращении предельных налоговых ставок, что понижает прогрессивность обложения при одновременном увеличении собственных источников накопления.

Главными причинами непредвиденной инфляции представи­тели рассматриваемой теории считают высокие налоговые ставки и действия государства, вызывающие неожиданные колебания из­держек производства. Поэтому долгосрочное денежное регулиро­вание может приносить прогнозируемые результаты только в со­четании со стимулирующей налоговой политикой. Такая полити­ка должна предусматривать дифференцированное снижение налоговых ставок, пропорционально предельной эффективности этого снижения. В частности, наибольшему снижению должны подвергаться те виды налогов, которые дадут максимально пре­дельную отдачу с точки зрения накопления капитала и занятости (налоги на доход от капиталонакоплений).

Из расчета на высокую эффективность стимулирования эконо­мики путем снижения налогов теория предложения выводит отри­цание бюджетного дефицита. По мнению ее представителей, мо­нетаристы преувеличивают способность государства контролиро­вать циркуляцию денег, так как на практике денежная политика направлена не на стабилизацию денежной массы, а на кейнсиан- ское регулирование кредита. Что касается экономического роста, то теория предложения ставит здесь на центральное место пробле­му сбережений, дефицит которых предопределяет экономическую стагнацию. Природа дефицита сбережений опять-таки усматрива­ется в несовершенстве системы налогообложения: высокие ставки налога на прибыль вызывают снижение предельной эффективно­сти затрат капитала, что отрицательно влияет на сбережения, ин­вестиции и темпы экономического роста.

Ранее мы отмечали твердый антикейнсианский союз сэплай- сайдеров и монетаристов в рамках неоконсерватизма. Из этого, впрочем, вовсе не следует их единство во всем. Действительно, сторонники теории экономики предложения в противовес моне­таристам основные причины стихийной инфляции связывают с высокими налоговыми ставками, а также решительно отвергают дефицитное финансирование бюджета.

Теория экономики предложения исследовала и показала нега­тивные стороны действия такого финансирования бюджета на па­раметры роста экономики, особенно при использовании для до­стижения бюджетной сбалансированности эмиссии государствен­ных долговых обязательств. Стараясь сократить инфляцию и размещая с этой целью свои облигации, государство изымает из обращения крупные денежные суммы и тем самым лишает ресур­сов частные фирмы. Привлеченные таким образом средства на­правляются на нужды государственного потребления.

Сэплайсайдеры доказывают, что государству следует отказаться использовать при подавлении инфляции механизм дефицитного финансирования бюджета, применяя иные способы достижения баланса бюджета. При этом упор следует сделать на проблеме сбе­режений. Снижение сбережений вызвано несовершенством сис­темы налогообложения, а также уменьшением реальных доходов, остающихся после изъятия налогов. В этом случае сокращаются личные сбережения. Ситуация, когда одновременно сосуществуют высокое обложение и инфляция, приводит к снижению получа­емых дивидендов, а потому у акционеров корпораций отсутствуют мотивы к инвестированию. В том же направлении действует и до­полнительный инфляционный налог, равный обычному налогу, умноженному на темп инфляции.

Рассмотрим позицию наиболее известного представителя до­ктрины экономики предложения американского экономиста Ар­тура Лаффера (о нем мы уже упоминали ранее). Его эмпирические исследования ситуации в США показали тесную зависимость меж­ду ставками налогов, бюджетными доходами и налоговой базой. Он обнаружил, что здесь уровень налогового бремени достиг кри­тического уровня и налоги стали ограничивать развитие нацио­нального хозяйства.

По Лафферу, возрастание налогового бремени увеличивает го­сударственные доходы, но только до некоторого предела. За этим пределом нарушается принцип соразмерности налогообложения, налоговая база сокращается и, как следствие, — уменьшается объ­ем налоговых доходов бюджета (кривую Лаффера см. на рис. 1.1 и 1.2). Когда налоговая ставка достигает определенного уровня, сни­жаются мотивы предпринимательства, сокращаются стимулы к расширению производства, уменьшаются облагаемые доходы, вследствие чего часть плательщиков переходит из легальной эко­номики в тень и большая часть доходов не декларируется предпри­нимателями.

Лаффер оценивал предельную ставку для изъятия налогов в бюджет в 30% суммы получаемых бизнесом доходов. В этих преде­лах суммы доходов бюджета увеличиваются. Как только предельная ставка превысит этот уровень, она попадает в некую запретную зону действия, сокращаются сбережения населения, как естествен­ный результат, — пропадает заинтересованность в инвестировании и сокращаются налоговые поступления. Доходы государства уве­личиваются не за счет расширения налоговой базы, а за счет уве­личения налоговой ставки и налогового бремени. И наоборот, снижение ставок мотивирует развитие экономики.

Объяснение этой закономерности Лаффер сформулировал так: «Фундаментальная идея, лежащая в основе кривой, заключается в том, что чем выше предельные налоговые ставки, тем более силь­ный побудительный мотив будет у индивидуумов для уклонения от них» .

Отсюда и его предложение: одновременно сократить число на­логов и налоговые ставки по оставшимся налогам. Результатом такого действия явится увеличение налоговой базы (возрастанием численности плательщиков и приростом их облагаемого дохода), что неизбежно приведет к возрастанию объема налоговых дохо­дов.

Общеизвестно, что критерием истины является практика. Ею же проверяется жизненность теоретических построений. В 1980-е гг. некоторые положения рассмотренного учения соста­вили теоретическую основу экономической политики правительств США, Великобритании и ряда других экономически развитых стран.

Американские налоговые реформы конца 70-х — начала 80-х гг. проводились на основе рекомендаций Лаффера и его сторонников. В этот период налоговые ставки были заметно снижены. Расчет был на то, что рост деловой активности, сопровождающийся по­вышением эффективности использования факторов производства, компенсируют потери налоговых доходов. Идеологи реформы были уверены, что снижение бремени налогообложения не приве­дет к негативным побочным явлениям.

Как часто бывает, результаты реформы можно оценивать двоя­ко. Многие теоретические положения полностью подтвердились, но были и такие результаты, на которые ее разработчики не рас­считывали. Так, не произошло сколько-нибудь заметного роста доли сбережений населения или предложения труда. Вопреки на­деждам, основанным на форме кривой Лаффера, о росте бюджет­ных доходов при снижении налоговых ставок, поступления от взи-

Цит. по: Кравченко И.А. Налоговые реформы 80-х годов в США: социаль­но-экономический аспект. М., 1989. С. 9.

мания федеральных налогов сократились. Если в 1979 г. федераль­ный бюджет удалось сбалансировать, то уже в 1983 г. появился невиданный ранее дефицит в 200 млрд долл.

Из этого, впрочем, не следует вывод о несостоятельности тео­ретической базы американских реформ. При ином сценарии их проведения (при установлении ставок выше максимально допус­тимого уровня) результат, наверняка, был бы несравненно хуже.

Как в случае с классической, а также с кейнсианской теориями налогов, завершим рассмотрение теории экономики предложения ее основополагающей аксиомой: «Мало налогов — много эконо­мики».

Теория отмирания налогов. Эта теория принадлежит классикам марксизма-ленинизма — Карлу Марксу (1818—1883), Фридриху Энгельсу (1820-1895) и Владимиру Ильичу Ленину (1870-1924).

Следует сразу оговориться: вопросам налогообложения они уде­ляли крайне незначительное внимание, и теория налогов в их тру­дах не получила широкого и систематизированного развития. В их работах содержатся отдельные ценные фрагменты, посвященные современным им фискальным проблемам.

Так, К. Маркс — выдающийся исследователь становления и развития домонополистического капитализма — проанализировал установленные в то время налоги, а также привел картину их ис­торического генезиса и направления их совершенствования по мере развития государства. Он показал, что налоги возникают с разделением общества на классы и появлением государства как взносы граждан, необходимые для содержания публичной власти. По его справедливому мнению «в налогах воплощено экономиче­ски выраженное существование государства» . Ф. Энгельс в ряде работ, посвященных вопросам торговли, рассматривал проблемы таможенных пошлин. В.И. Ленин, анализируя процессы станов­ления капитализма в России, большое внимание уделил вопросам налогообложения. При этом серьезной критике подвергалось кос­венное обложение, отрицательно сказывавшееся на уровне жизни населения и рассматривавшееся как важнейший фактор обнища­ния беднейших слоев как горожан, так и крестьянства.

Основоположники марксизма-ленинизма рассматривали про­блемы налогообложения с явно выраженных классовых позиций. Это в полной мере, и прежде всего, касается функций налогов.

Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. 2-е изд. Т. 4. С. 308.

Из их представления о государстве как аппарате по управлению делами буржуазии следовало, что фискальное назначение нало­гов — быть источником его содержания. «Налоги — это экономи­ческая основа правительственной машины, и ничего другого» . Причем государство, по преимуществу, содержит те классы, кото­рые им и угнетаются. Относительно распределительной функции налогов классовый подход сохраняется. Налоги — это средство пе­рераспределения доходов в пользу правящих классов: «Миллиардер не может делить "национальный доход" капиталистической страны с кем-либо другим иначе, как в пропорции: "по капиталу" (и при­том еще с добавкой, чтобы крупнейший капитал получил больше, чем ему следует)» . С классовых позиций в рамках рассматрива­емой концепции они подходят и к регулирующей функции нало­гов. Маркс писал: «Отношения распределения, непосредственно покоящиеся на буржуазном производстве.., могут быть изменены налогом в лучшем случае только во второстепенных пунктах, но

*** тч

никак не могут быть им поколеблены в своей основе» . В этом Маркс сходится с представителями классической теории налогов. Впрочем, в тот период мало в каком и из других налоговых учений регулирующая функция рассматривалась обстоятельно.

При рассмотрении «налоговой составляющей» марксизма-ле­нинизма следует учитывать три тезиса, на которых его основопо­ложники базировались. Первый тезис — «в налогах воплощено экономически выраженное существование государства»; второй — о неизбежности отмирания в процессе исторического развития самого государства; третий — о неизбежности победы коммунизма, т.е. такой стадии развития общества, которое характеризуется от­сутствием государственных структур. Если при этом признать справедливым все эти тезисы, то следует также считать справедли­вым и вывод, естественным образом вытекающий из них: с фор­мированием коммунистического общества налоги отомрут.

Не стоит забывать, что движение к коммунизму, по марксист­скому учению, должно было пройти стадию социализма. Классики учения не отрицали существования налогов на этом этапе. У Маркса даже есть соображения на счет их свойств и предназна­чения: «Во-первых, общие, не относящиеся непосредственно к производству издержки управления... Во-вторых, то, что предна­значается для совместного удовлетворения потребностей, как то:

* Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 19. С. 29.

Ленин В.И. Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 26. С. 353. *** Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 7. С. 300.

школы, учреждения здравоохранения и так далее. В-третьих, фон­ды нетрудоспособных и пр. ...Все удерживаемое с производителя как частного лица прямо или косвенно идет на пользу ему же как члену общества» . Иными словами, при социализме налоги долж­ны выполнять роль средства коллективного удовлетворения по­требностей, будучи социально возвратными.

Возможность налогов при социализме — одна из «натяжек» в концепции марксизма. Действительно марксисты XIX в. полагали, что на этом этапе движения к коммунизму частная собственность ликвидируется и преобладающей формой собственности станет государственная собственность. Налог же изымает чужую соб­ственность. Рассматривая подоходное обложение, Маркс писал: «Подоходный налог предполагает различные источники доходов различных общественных классов — предполагает, следовательно, капиталистическое общество» .