ВВЕДЕНИЕ

Вероятно, у многих, кто задумывался над историческим развитием нашей страны в ХХ столетии, возникало ощущение, что России удалось совершить невозможное - дважды войти в одну и ту же реку.

В начале и в конце века Россия оказалась перед необ-ходимостью решать примерно схожие задачи. Вектор изменений, как в первом, так и во втором случае, был направлен, по существу, к одним и тем же целям: рыночной экономике, мобильной социальной структуре с развитым средним классом, демократическому типу политического режима, плюралистической и толерантной культурной среде. Совпадение деталей только усиливает ощущение, что здесь мы уже были: лотки-киоски; финансовые пирамиды и слезы обманутых вкладчиков; назойливая реклама чудодейственных средств от облысения и импотенции; бульонные кубики "МаддГ', в первый раз принятые российским рынком в 1908 г.; созыв Государственной Думы; приход молодых политиков во власть; мягкотелая многопартийность; стакан с водой, как аргумент в споре с политическим оппонентом и т.п.

В подобном ключе рассуждал на вечере «Государственная дума вчера и сегодня... 1906 - 1917 - 1993» 10 ноября 1993 г. В. С. Дякин, отметивший, что «... разговор о Государственной думе сейчас, естественно, само собой переходит в раздумье о том, что вот через месяц мы будем выбирать в учреждение, которое тоже называется Государственной думой» . Начало деятельности современного российского парламента актуализировало исследования Государственной Думы начала ХХ в., принципиально изменило историографическую ситуацию по думской проблематике. К характерным чертам нового этапа в развитии историографии дореволюционной Государственной Думы можно отнести смену методологической парадигмы; расширяющееся применение междисциплинарного подхода; создание компьютерных баз данных по депутатскому корпусу и парламентскому поведению ; активную публикацию разнообразных источников ; регулярное проведение тематических научных конференций и семинаров ; резкое увеличение количества диссертационных работ и монографий, в которых предметом изучения стали сюжеты, свой-ственные исследованиям по парламентской истории1.

Немаловажным представляется и то обстоятельство, что историки, занимающиеся думской проблематикой, являются современниками процесса становления парламента в сегодняшней России. Собственный политический опыт позволяет иначе взглянуть на прошлое, усиливает скепсис по отношению ко многим стереотипам советской историографии в интерпретации политического процесса 1904-1917 гг.

Новый импульс исследованиям придало широкое празднование 100-летия открытия заседаний Государственной Думы первого созыва. Разнообразные научные мероприятии, посвященные этому событию, были проведены в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Казани, Пензе, Адлере, Перми и многих других городах. Празднование не обошлось без свойственных юбилеям преувеличений. В ряде случаев научные мероприятия были посвящены 100-летию Государственной Думы и даже 100-летию российского парламентаризма, что явно не соответствует действительности: неполные двенадцать лет существования Думы дорево-люционной и неполные тринадцать лет деятельности Думы современной никоим образом в сумме не складываются в заветные сто лет. Между тем, целый ряд докладчиков, характеризуя или только затрагивая различные аспекты политической модернизации России начала ХХ в., в той или иной мере акцентировали внимание на демократической составляющей этой трансформации, расставляя, тем самым, ориентиры для дальнейших исследований . Политологи, анализируя политический процесс в России на рубеже XX-XXI вв., часто обращаются к теории демократического транзита. Кажется очевидным, что при изучении политической истории невозможно добиться серьезных результатов без овладения инструментарием и языком политологических исследований, опираясь только на возможности традиционных исторических мето- дов .

Первым из отечественных исследователей предпринял попытку анализа политического процесса в России начала ХХ в. с позиций теории демократического транзита А. К. Сорокин, опубликовавший в двух номерах «Полиса» за 1993 г. статью «От авторитаризма к демократии: к истории несостоявшегося перехода» .

Не вступая в дискуссию с автором (вряд ли прилично отвечать на поставленные вопросы через тринадцать лет), следует отметить, что, применение модернистского подхода не помешало А.К. Сорокину воспроизвести некоторые стереотипы советской исторической традиции. Об этом свидетельствует, в частности, его вывод о том, что «. формально законодательные и независимые Дума и Госсовет на деле выполняли лишь роль "законосовещательных" учреждений, причем отражали мнение не всего населения империи, но лишь имущей ее части; фактически по всем позициям они были зависимы от монарха и исполнительных органов власти» .

Согласно сложившимся в политической науке представлениям, под демократическим транзитом понимается совокупность социальных и институциональных изменений, связанных с переходом от авторитарных или тоталитарных режимов к демократическому. Сценарий завершенной трансформации предполагает фазы либерализации и демократизации, при этом последняя фаза, в свою очередь, включает две стадии:

либерализация недемократического режима. Нарастающая неэффективность режима на определенном этапе приводит к расколу правящей элиты по поводу путей преодоления кризиса. В ее составе появляется лидер-реформатор, выступающий за смягчение проводимой политики с целью расширения социальной базы поддержки режима без изменения его структуры;

установление демократического правления. В результате пакта части элиты недемократического режима с оппозицией (си-туация контролируемого распада) или же силовой ликвидации этого режима оппозицией (ситуация неконтролируемого распада) проводятся преобразования, в результате которых вводятся демократические институты и процедуры;

консолидация демократического режима, предполагающая укоренение демократических институтов и процедур, а также де-мократическую ресоциализацию.

По мнению американского политолога А. Степана, либерализация в основном относится к взаимоотношениям государства и гражданского общества, а демократизация - к взаимоотношениям между государством и политическим обществом1.

Следует учитывать, что демократический транзит может привести не к демократии, а от одного типа недемократии к другому.

Именно такой пример продемонстрировала в начале ХХ в. Россия, в которой начавшийся переход от авторитаризма к демократии завершился установлением тоталитарного режима. Если говорить в целом о первом опыте демократического транзита в России, то событиями, его обрамляющими, являются назначение 26 августа 1904 г. министром внутренних дел Д. П. Святополка-Мирского с одной стороны и разгон большевиками Учредительного собрания 6 января 1918 г. - с другой. Можно предложить следующую периодизацию демократического транзита в России начала XX в.: фаза либерализации - август 1904 г. - сентябрь 1905 г.; фаза прерванной демократизации - октябрь 1905 г. - январь 1918 г. Обращает на себя внимание то, что и сами акторы тогдашней политики применяли понятие демократизация. Так, один из лидеров российской правой В. М. Пуришкевич в марте 1913 г. на IX съезде объединенного дворянства заявил, что левые в Государственной Думе «стремятся не только к демократизации: их законоположения стремятся к государственному перевороту» .

Анализируя реалии начала XX в. в категориях демократического транзита, следует помнить, что сегодняшние нормативные представления о демократии и демократические практики того времени не вполне идентичны. Как справедливо заметил А. М. Салмин, демократия, превратившаяся к началу ХХ в. в политическую реальность, только к концу века стала «универсальной. парадигмой политического устроения, вольно или невольно подразумеваемой точкой отсчета политических систем» . Так, равные с мужчинами политические права женщины, впервые на европейской территории, получили в Великом княжестве Финляндском, по указу российского императора 1905 г., а демократические выборы в масштабах всей страны в России состоялись раньше, чем в Англии и Франции. Между тем, принадлежность последних к европейским демократиям начала века никем не оспаривается.

Целью настоящей работы является анализ становления нового для России начала ХХ в. типа публичного политика на примере корпуса членов Государственной Думы и реформированного Государственного Совета.

Эта цель предопределила следующую логику изложения ма-териала и композицию книги в целом.

В первой главе рассматриваются институциональные изменения в политической системе, происшедшие в результате реформы 1905-1906 гг. и приведшие к становлению нового механизма принятия политических решений. В трансформированном политическом пространстве наметилось превращение подданных российского императора из объектов политического процесса в его субъекты. Характеристике человека политического посвящена вторая глава. Рождение homo politicus с неизбежностью придало политической практике публичный характер. Представлять плюралистические интересы тогдашнего общества был призван депутатский корпус молодого российского парламента. В третьей главе представлен анализ правового и общественного положения членов Государственной Думы и Государственного Совета. Публичность политического действия предъявляла вполне определенные требования к парламентскому поведению. Особенности этого поведения, а также ролевые функции парламентариев в стенах Таврического и Мариинского дворцов, ставших главными площадками российского политического театра, рас-сматриваются в четвертой главе. Противоположные амплуа акторов публичной политики представлены в пятой главе политическими портретами председателя бюджетной комиссии Государственной Думы третьего и четвертого созывов М. М. Алексеенко и одного из лидеров думской правой В. М. Пуришкевича. В шестой главе анализируется роль членов законодательных палат в политическом процессе 1917 г., а также предпринята попытка проследить дальнейшие судьбы экс-парламентариев. В приложении помещен полный список российских парламентариев начала ХХ в. содержащий краткие характеристики их депутатской и политической активности.

Пользуясь случаем, хочу выразить благодарность своим коллегам, оказавшим помощь при подготовке настоящей работы: С. И. Корниенко и Д. Г. Решетникову, в сотрудничестве с которыми создавалась информационная система «Российские парламентарии начала ХХ века»; Л. А. Обухову и А. В. Шилову, предоставивших дополнительные сведения по ряду депутатов из личных архивов; М. Н. Лукьянову, ознакомившемуся с книгой в рукописи и высказавшему ряд ценных замечаний.

| >>

↑

Источник: Кирьянов И.К.. Российские парламентарии начала ХХ века. 2006

Еще по теме ВВЕДЕНИЕ:

- Здоровье и правильное питание - Менеджмент и маркетинг - Социология - Технические науки - Финансы - Экономика - Юриспруденция -